Полетаем?
5. Польза хитрости.5. Польза хитрости.
Ярко рыжее солнце, еще совсем недавно бившее по глазам сквозь иллюминатор, теперь где-то за домами клонилось к горизонту. Оживленные улицы Токио накрывал вечерний сумрак. Такси пыталось протиснуться в заказанном направлении, но обыденное транспортное столпотворение всячески этому препятствовало.
Рен сидел на заднем сидении и смотрел в окно, за последние полчаса картина там почти не изменилась. Как и однообразный стук пальцев по кнопкам, ставший уже ненавязчивым фоном.
- Рен, я впихиваю тебе в график эту несчастную церемонию и подтверждаю, что ты будешь. Ты же не передумал? – не отрываясь от экрана ноутбука, спросил Яширо.
- Нет, все верно. Приглашение на 2 лица? – Тсуруга повернул голову на менеджера.
- Да, как я и предполагал, - кивнул Юки. - Не забудь сегодня выяснить все подробности разговора. Хотя, мне кажется, что никакого грандиозного плана нет, и парень просто ляпнул первое, что пришло в его светлую голову, - пальцы безошибочно продолжали бегать по клавиатуре.
- Завтра расскажу, - неохотно согласился Рен и снова юркнул в свои мысли.
Как ни пытался успокоиться Тсуруга, пробка, забирающее его драгоценное время, раздражала. Нужно было еще многое успеть, а созерцать редко меняющиеся автомобили за окном, порядком надоело. До дома оставалось всего пара кварталов, и если бы не чемодан, Рен давно бы уже благополучно дошел пешком. А как бы смотрелся идущий по улице знаменитый актер с волокущимся за ним чемоданом на колесиках? Как минимум странно. В очередной раз представив себе собственную прогулку под звук шуршащих по асфальту маленьких колес и оборачивающихся людей, Рен поерзал на сидении и вздохнул. Еще немного, уже скоро.
Наконец-то этот длинный, утомительный и не слишком удачный день заканчивался. Под ногами успокаивающе шуршал бульварный гравий, а свежий вечерний воздух, который девушка с периодичностью вдыхала полной грудью, бодрил. Неоднократно замазанное мазями колено угомонилось, и идти было легко и приятно. До встречи оставалось еще полчаса, а парк уже виднелся из-за поворота.
Место встречи, которое назначил Рен, немало удивило Кьеко и вызвало неприятные ассоциации, но приставать к семпаю со своими наваждениями актриса не стала. Сегодня она готова была явиться даже к черту на куличики, лишь бы увидеть Тсуругу, убедиться, что с ним все хорошо и окончательно успокоиться. По крайней мере, до завтрашнего вечера, а завтра… что будет, то будет. Думать о Шотаро Кьеко тоже устала. Ничего нового все равно придумать не получалось, а ругаться и проклинать певца сил уже не было, да и словарный запас, как оказалось, был не бесконечным.
Перейдя дорогу, Могами зашла в парк и огляделась. Впереди замаячила свободная лавочка, не занятая ни отдыхающим старцем, ни очередной женщиной с коляской, ни кем-то из молодежи. Порадовавшись, девушка поспешила к ней.
Сев на лавочку, Кьеко вытянула ноги и посмотрела на свои джинсы.
И почему, собственно, она так долго сомневалась, одевать ли их? С чего вдруг ей наряжаться в парк? Это же не свидание и не ужин в ресторане. Тренировочные штаны – это, конечно, было бы слишком, а вот джины – в самый раз: и на лавочке посидеть, и на ветру погулять… Внутренний голос упорно твердил, что выглядеть девушка могла бы и получше. Решив подумать о чем-то другом, Кьеко подняла голову и посмотрела на контрастирующее с темными очертаниями деревьев пронзительно синее небо. Его сумеречный свет притягивал, но напрягал глаза.
- Давно ждете, Могами-сан? – мягкий мужской голос принадлежал возникшей фигуре, кажущийся темной после разливающейся синевы.
Проморгавшись, Кьеко снова подняла голову и с улыбкой посмотрела на семпая.
- Минут пять, - девушка вежливо встала и поклонилась. - Добрый вечер, Тсуруга-сан.
Только теперь девушка поняла, что к ней на лавочку успело присесть одиночество, в миг испарившееся при появлении Рена. Сразу стало как-то светлее и уютнее. Но, в то же время, в душе начало твориться что-то непонятное. Сердце застучало, как сумасшедшее, а накрывшая волна смешенных чувств сбила дыхание.
- Давайте пройдемся и поговорим, - слегка натянуто улыбнулся актер, жестом указав направление.
Кивнув, Кьеко медленно пошла по дороге. Мысли заметались. Почему она так разволновалась? «Это же семпай. С ним все в порядке. Ничего необычного», - пыталась успокоиться Могами, но сама себе почему-то не верила. Актриса повернула голову и снова посмотрела на лицо Рена. Воображение нарисовало живое, улыбчивое лицо парня. Того молодого актера, что как-то раз Кьеко видела во сне: Тсуругу, который называл ее семпаем. Сердце сладко заныло. Но черты лица неуловимо начали меняться и рядом с девушкой уже шел по-лисьи хитрый, самоуверенный менеджер, знакомый со вчерашней ночи. Могами резко опустила глаза себе под ноги.
«Это еще что? Что же творится с моей головой? Это Тсуруга-сан, мой семпай, он просто наставник в актерском мастерстве». В пору было посмеяться над собой. В свои убеждения, девушка опять не поверила.
- Что-то не так, Могами-сан? – Рен, чуть повернув голову, хитро прищурился.
- Нет-нет, все в порядке. Просто день был тяжелый, - глаза Кьеко решила на всякий случай не поднимать.
- Вас так заинтересовал асфальт? – вскользь спросил актер.
От разглядывания темно-серой глади девушке пришлось оторваться.
- Может, расскажите мне о своем разговоре с Фувой? – Рен перевел взгляд куда-то вдаль.
Кьеко осторожно рассмотрела лицо семпая и, убедившись, что больше никуда меняться оно не собирается, начала дословно пересказывать разговор.
«Что ж, значит, Яширо был прав во всем. И что ничего особенного я не услышу, и что меня в это втянут, и что Кьеко больше всего будет волноваться из-за беспокойства «своего глубокоуважаемого семпая», как он выразился. С травлей фанаток она, похоже, полжизни сталкивалась, поэтому либо не приняла всерьез, либо заведомо смирилась».
- Могами-сан, не стоит так из-за этого волноваться, - Рен, улыбнувшись, посмотрел на растерянную девушку. Похоже, после его поучений по телефону, она не ожидала от него такой спокойной реакции.
- Но как же… - выдохнула Кьеко и снова уткнулась себе под ноги.
«А вот как, мы сейчас решим», - подумал Тсуруга. Его нос давно улавливал повышающуюся влажность в воздухе.
Идея по-прежнему казалось молодому человеку безумной, но не безумнее, чем сбрендившая реальность. Просчитать все до конца было невозможно, а вот рискнуть – вполне.
«Нужно только ее вовремя отвлечь…»
Загоревшиеся фонари не тронули уходящую в глубину темноту. Дорога вела напрямую к небольшому пруду. Пирса, конечно, не было, да и сам водоем больше походил на невразумительное болото, но для ассоциативной игры и подобного должно было хватить. Тсуруга очень надеялся, что не ошибся в своих утренних выводах о совместных сновидениях.
Некоторое время Кьеко думала о чем-то своем, не замечая никого и ничего вокруг. Ноги, видимо, по привычке несли ее вперед. Наконец, вспомнив о собеседнике, она вынырнула из своих мыслей и подняла голову. Внезапно представший пейзаж стал неприятным сюрпризом. Подняв глаза, девушка на секунду остановилась и ошарашено огляделась. Рен начал свою игру.
- Вы замерзли, Могами-сан?
- Нет, все нормально, - следующий шаг дался девушке тяжело, но она, все же, справилась с собой.
- Могами-сан, а что Вас больше всего пугает в этой ситуации? – спокойно продолжил разговор Тсуруга.
- В общем, меня ничего не пугает. Просто, мне не хотелось идти с Шо, - голос звучал глухо и безнадежно.
- А теперь хотите? – брови актера поползли вверх.
- Нет, но пойду, потому что я не могу позволить, чтобы Вас впутали в эти разборки.
От воды, закованной в обрывистые бетонные берега, пешеходов оберегало невысокое аккуратное ограждение. Подойдя к нему, Кьеко опустила руки на периллу и посмотрела на темное зеркало, кое-где отражавшее рыжие фонари.
- А если меня все устраивает? – улыбнулся актер, посмотрев в упор на девушку. – И возможные слухи, и то, что я буду в это втянут?
Могами внимательно всмотрелась в лицо мужчины. Чуть тряхнув головой, как будто избавляясь от чего-то навязчивого, она снова перевела взгляд в глубину пруда.
- Тсуруга-сан, скорее всего, есть человек, которому будет больно услышать о наших с Вами якобы отношениях, - в словах звучал упрек.
- Догадываюсь, что таких - четверть страны, если верить статистике, - Рен усмехнулся, - захоти я, не смогу угодить им всем.
- И неужели ни одна из них Вам не дорога? – Кьеко хитро посмотрела на семпая.
«И почему ее так это волнует? Как будто в чем-то подозревает…»
- Ни одна из тех, кто может расстроиться из-за наших с Вами отношений, - выкрутился молодой человек.
- Мне кажется, Вы ушли от ответа, - на удивление, по-детски обиделась девушка.
- А Вы хотите услышать признание? – как можно непринужденнее бросил актер.
Ответить Кьеко не успела. В сумке, как по заказу, заиграл мобильный. Девушка вздрогнула и с некоторой осторожностью достала телефон. От имени на дисплее ее лицо перекосило.
«Шо», - с ходу угадал Рен. Тсуруга искренне порадовался стечению обстоятельств. «А ведь Фува даже не знает, какую услугу мне оказывает своим звонком».
Все шло, как по сценарию.
- Не буду мешать Вашему разговору, - Рен развернулся и собирался сделать пару шагов.
- Рен, не уходи! – по ушам резанул почти панический страх.
Обернувшись, он увидел в широко распахнутых глазах девушки смесь ужаса и надежды.
- Хорошо, - растерянность не была игрой, - я останусь рядом... Кьеко.
Не сводя глаз с мужчины, Кьеко открыла мобильник и некоторое время слушала доносящийся из динамика голос. Глаза актрисы начали меняться. Уверенность и сила постепенно вытесняли страх. Когда она заговорила, голос уже звучал жестко и насмешливо.
- Шотаро, я не работаю в службе эскорта. Или ты думал, что это часть актерской профессии?... Отличный ПиАр, вперед… А «репутация моего обожаемого семпая», - Кьеко явно цитировала собеседника, - уж как-нибудь выстоит после твоих соплей.
Рен удивленно смотрел на актрису. Она играла какую-то роль. Смелая, дерзкая, такой он ее не видел с тех пор, как они закончили задание Хиллов.
«А что, собственно, я пытался добиться этим спектаклем? Хотел, чтобы она остановила меня, поверила, что я могу быть не просто семпаем, а кем-то близким. Доверилась? Поняла, что я ей нужен?.. А что в результате? Испугал ее. Так, что она спряталась за очередной ролью. А что будет, когда снова вернется та Кьеко, которую я так хорошо знаю? Тысяча извинений и все сначала? Как же это исправить?.. Я просто хотел понять, как она ко мне относится. Чтобы она удержала меня, попросила остаться рядом».
Кьеко стояла и пыталась понять, что же все-таки произошло. Она испугалась, что Рен куда-то уйдет, как во сне, и не вернется. Просто исчезнет. Ей стало очень страшно. Настолько, что она потеряла над собой контроль. Даже назвала его по имени. А потом? Она стала такой, какая могла быть лишь в последнем сне. Да. Там, во сне, ей было так хорошо и просто. Рядом с ней был тот, кто поддерживал ее, защищал. Была непробиваемая стена, на которую можно было положиться. Но в реальности все не так. Семпай стоит и не знает, как реагировать на ее поведение. Но он назвал ее по имени, остался рядом. Как же так? Что ему теперь сказать?
- Пр-простите меня, Тсуруга-сан… - «Как объяснить ему все?». То ли от холода, то ли от ощутимого всем телом бессилия девушка дрожала.
- За что? – осторожная, несмелая улыбка коснулась мужских губ.
- А? – Кьеко, успевшая мысленно сжать в комочек, осторожно подняла глаза.
- За что тебя прощать? За то, что, наконец-то, назвала меня по имени? За то, что поверила мне? За то, что захотела, чтобы я был рядом с тобой, когда тебе тяжело? – молодой человек прикрыл лицо рукой. – Да я просто счастлив… - он с облегчением выдохнул. Нужные слова все-таки нашлись.
Кьеко выпрямилась и во все глаза уставилась на Рена. Улыбка на его лицо была искренняя и теплая.
- Я думал, ты, как всегда, возьмешься решаться все свои проблемы сама, - продолжил он тише и уже менее уверенно. - Что тебе все равно, есть я рядом или нет…
- Нет, все совсем не так… - молчать дальше Могами не смогла, ее захлестывали эмоции. - Я собиралась сама решить свои проблемы, но мне не все равно, - внезапно она запнулась, осознав, о чем говорит, неловкость начала сковывать, - не все равно… Я хочу, чтобы Вы были рядом.
- Я рад, - тепло отозвался Рен, - я тоже хочу, чтобы ты была рядом… - немного помедлив, он решил окончательно расставить все по местам. - Не как кохай, не как коллега, а как любимый человек, которого я буду хранить и оберегать.
Кьеко стояла, боясь вздохнуть. Сложно было поверить, что все происходящее, не очередной ее сон. Как вообще так получилось? Правильно ли она все поняла?
- Я вижу, что для тебя все это слишком неожиданно, - Рен поджал губы. – Давай, я начну с предложения попроще. Как смотришь на то, чтобы сходить на завтрашнюю церемонию со мной? Ты же не собираешься прятаться от него?
Насущные проблемы были более легки для понимания, и Кьеко с удовольствием переключилась на них, отодвинув надвигавшийся поток мыслей и чувств, стремившихся загнать, и так, бешено стучавшее сердце.
- Но тогда ему будет только проще наплести невесть чего журналистам, - отчаяния в голосе больше не было. Как-то сама собой родилась надежда, что теперь все действительно будет хорошо.
- Он ничего не скажет, поверь мне, - засверкавшая улыбка актера обещала Фуве нечто особенное.
Могами попыталась улыбнуться, но губы только нервно дрогнули.
Внезапно Тсуруга задумался:
- Знаешь, я начинаю верить во всех твоих фей и эльфов… Жаль, что я не могу их увидеть…
С чего вдруг Рен вспомнил о чудесных и сказочных жителях Могами не поняла, но задуматься над этим даже не попыталась. Напряжение прорвалась на вне вихрем слов:
- Они существуют! – затараторила Кьеко. - Они живут в лесах и на берегах рек, где их не часто тревожат люди! – волна чувств, давно просившихся наружу, вылилась в поток цветных грез. Излюбленная мечтательницей тема была спасением от непонятной реальности. Невидимая стена, успевшая выстроиться между молодыми людьми начала медленно, но верно испаряться. – И если Вы…
- Ты… на ты… - тихо и ласково поправил Рен.
- А – да… Если ты в них поверишь, то обязательно увидишь! Я тебе их покажу!
Яширо вышел из лифта и, пройдя по коридору, подошел к двери своей квартиры. Мысль добраться скорее до кровати вытеснила все остальные. Мужчина, конечно, понимал, что и раздеться надо, и в душ было бы неплохо наведаться, но за всеми этими мелочами следовало заветное и желаемое - сон. Юки казалось, что сейчас он даже на собственном коврике бы поспал, так что, родная мягкая кровать была, в его представлении, почти неземным раем. Пока Яширо доставал ключи, пребывая в сладостных мечтах, замок соседней двери щелкнул, и на лестницу высунулась аккуратненькая черненькая головка девушки. Повернув голову, мужчина встретился со смущенным взглядом карих глаз. Соседка явно ждала его прихода и хотела о чем-то попросить, но, как всегда, стеснялась и не знала, с чего начать.
- Добрый вечер, Ами-сан, - попытался улыбнуться Юки, хотя, неприятная мысль, что сон может накрыться медным тазом, заведомо нагоняла тоску о несбывшемся.
- А, - девушка внезапно поняла, что начать стоило именно с приветствия, - добрый вечер, Юкихито-сан. А Вы… - она снова растерялась.
Юки смиренно вздохнул.
- Зайдешь на чашку чая? – предложил менеджер.
- А, да, спасибо, только я сейчас… ой, - девушка, наконец, заметила небольшую дорожную сумку, на которой до сих пор болтались таможенные бирки, - а Вы только с командировки? Может, я - попозже?
- Заходи минут через пять, договорились? - Яширо загремел ключами, открывая дверь.
- Угу, - кивнула Ами и скрылась в своей квартире.
Ами Яширо знал уже давно. С соседкой он познакомился сразу, как въехал в квартиру. Мать-одиночка изредка просила его помочь с коляской или какими-то мелочами по дому, с которыми физически не могла справиться сама. Так получилось, что больше ей обратиться было не к кому. Взамен она иногда притаскивала соседу разную выпечку и поливала цветы, когда он уезжал в длительные командировки.
На пороге у Юки соседка возникла через обещанные 5 минут, держа в руке какие-то бумажки.
- А где Тору? – спросил Яширо.
- С бабушкой гуляет, - махнула в неопределенном направлении девушка.
Налив гостье чаю, Юки приготовился слушать.
- Юкихито-сан, скажите, а Вы свободны завтра вечером? – девушка с надеждой посмотрела на мужчину.
- Да, - кивнул менеджер, вспомнив, что на церемонию его, в отличие от Рена, никто не приглашал, поэтому вечером он не занят.
- Отлично, - воспряла духом Ами, - а во сколько освобождаетесь?
- Думаю, часа в 4 уже буду свободен.
- Супер! Юкихито-сан, у меня к Вам огромная просьба. Завтра у Тору в садике, своего рода, выпускной. И планируется спектакль из нескольких сказок. Группа небольшая, поэтому каждому ребенку досталось по сказке, которую он вместе с семьей должен разыграть перед остальными. Нам доверили поставить «Волшебный плащ Тэнго». Мы с мамой уже упростили сказку, как только можно, чтобы действующих лиц было меньше. Но самого Тэнго из сказки не выкинешь, как ни крути, а играть его - некому. Вы не могли бы нам помочь?
- Подождите, - встрепенулся Яширо. - Вы хотите, чтобы я сыграл Тэнго? – сон слетел, как по взмаху волшебной палочки.
- Ну, да… - Ами потупила взгляд, растеряв всю свою уверенность.
Юки представил себя в образе лешего с длинным носом, радостно прыгающего вокруг бамбуковой палки… смотрящую на это детвору… и прикрыл лицо рукой.
- Вы не сможете, да? – грустно спросила девушка, видя, что от идеи мужчина, мягко говоря, не в восторге.
Яширо раздвинул пальцы и посмотрел на поникшую соседку.
«Где-то это было: бойтесь своих желаний, а то они могут исполниться. Хотел побыть актером – получай. Как там Рен говорил? Дети – самые страшные критики, их не обманешь… Вот тебе и задачка, актер-менеджер – два в одном».
Мужчина вздохнул и убрал руку.
- А больше некого попросить? – без особой надежды спросил Юки.
- Неа, - отрицательно мотнула головой молодая мама.
- Хорошо, - решился на подвиг начинающий актер, - рассказывай, что нужно делать.
Грусть-печаль девушки моментально испарилась, и на ее лице засияла счастливая, озорная улыбка. Мужчина поймал себя на мысли, что его провели, как маленького, но отказываться было уже поздно.
Ночь, исчерпавшая свое время, уходила. Хотя на горизонте еще висела сиренево-серая сумеречная пелена, в верхних окнах соседнего дома уже отразился подкрадывающийся с востока свет. Кьеко подошла к окну и оперлась руками на подоконник. Раздраженные глаза поймали рассеивающуюся темноту. Всю ночь Могами пыталась разобраться в себе и происходящем. Круговорот одних и тех же вопросов не дал уснуть. «А что я ему скажу?... Как теперь общаться?... Что я к нему чувствую?... Было ли признание на самом деле, или все приснилось?... Как такой человек, как Рен, мог меня полюбить?...» Вот и теперь вяло текущие мысли по привычке зашли на новый круг. В памяти снова всплыло вечернее признание Рена. «Я та, кого он собирается оберегать. Любимый человек. Как такое может быть? – немного грустная улыбка отразила мысли. – Как?» Страхи, надежды и теплые, упоительные чувства смешались в единый путанный клубок.
За бессонные часы в голове пролетело слишком много. Память перебирала все встречи, разговоры, даже просто взгляды и улыбки Рена. Все это так тихо и незаметно влилось в жизнь Кьеко, став дорогим, близким, необходимым. А страхи? Страхи таяли, но медленно и почти неощутимо. Просто постепенно становилось легче и свободнее дышать. Да и сил бояться нарисованных собственной неуверенностью драконов к утру почти не осталось.
Окошки напротив все ярче наливались рыжим огнем, притягивая взгляд. Светлая улыбка внезапно озарила уставшее лицо девушки. Взглянув на часы, она быстро оделась и выбежала на лестницу. За подъездными стеклами между двух последних этажей рождался новый день.
Над городом, четко очертив силуэты домов, поднималась рыже-красная волна света. Растянувшиеся по небу, длинные, горизонтальные облака одно за другим пропитывались светом, становясь сначала розовыми, а затем рыжими. Даже большое низкое облако, висевшее, казалось, совсем близко налилось малиновым. Тоненькое облачко над самым горизонтом отразило солнце, постепенно став ярко-золотым. Неуловимо светлело. Кьеко в нетерпении встала на цыпочки, но ничего не изменилось. Солнце по-прежнему было еще где-то за домами. «Еще немного, совсем капельку». Бело-золотые краски влились в небесную палитру. Вместе со светом становились громче все звуки, город как будто оттаивал, оживал. Вместе со всеми оживала и Кьеко. Ей хотелось вдохнуть игристый золотой воздух, взлететь, чтобы побыстрее встретиться с первыми лучиками. Но физические законы Кьеко побороть не могла. Она иногда взбегала вверх на несколько ступеней и вновь спускалась поближе к окну. Сердце чему-то радовалось и рвалось наружу. «А ведь кто-то уже греется в лучах солнышка, для кого-то оно уже во всю светит». Терпения становилось все меньше. В глаза бросилась загоревшаяся алым низкая крыша на горизонте. Наконец, ее край вспыхнул, и огромный светящийся шар постепенно вылез из-за дома. Глаза ослепило потоком света. Обернувшись, Кьеко увидела собственную тень в рыжем оконном прямоугольнике. Хихикнув, Могами помахала себе рукой и побежала на свой этаж к квартире. Восход солнца подарил прекрасное, воздушное настроение. Внезапно нашлись ответы на все мучившие девушку вопросы: она любит, скорее всего, любима, и ни какие страхи не затмят весну в ее снова забившемся сердце.
До работы оставалось еще несколько часов. Немного поколебавшись между утренним кофе и сном, актриса выбрала второе. Кровать радостно приняла в свои объятия прогульщицу. Свернувшись клубочком, Кьеко закрыла глаза. Перед ней продолжала гореть яркая, как будто неоновая точка, но она не помешала сознанию моментально провалиться в сон.
А в этот момент на другом конце города просыпалась в школу Мария. Вчера увлекшись своими мыслями о загадочном молодом человеке с серебряными волосами, девочка уснула на полу рядом с так и не разложенной колодой. Свеча, догорев, погасла, благо, не устроив хозяйке никаких проблем, а сама Мария всю ночь смотрела волшебные, полные магии и света сны.
Радости от восхода солнца и пары часов сна Кьеко хватило ненадолго. Уже к обеду глаза начали слипаться настолько, что для выражения восторга или удивления на съемочной площадке приходилось их весьма откровенно таращить. Как ни странно, этого никто толком не заметил, видимо потому, что сложных актерских задач сегодня перед актрисой не ставили. А вот первый дубль сцены с бессонницей Кьеко откровенно завалила. В тот момент, когда надо было встать с кровати и пробраться в темноте к выходу из комнаты, Могами уснула. И очнулась уже под раздраженные выкрики режиссера: «Стоп! Могами-сан, Вы будете играть сцену или как?» Пришлось быстро вскакивать, извиняться и врать, что задумалась. Режиссер поверил, в отличие от коллег, которые явно слышали ровное сопение. Но те скромно промолчали, выдав только пару приглушенных смешков. Больше проблем не возникало, но Кьеко от этого не полегчало. Приехав в LME, она с тоской во взгляде окинула банкетки родного отдела, прикидывая, не прилечь ли на полчаса, но в дверях тут же возникла Котонами.
- Ты ничего мне не хочешь рассказать? – брюнетка сложила руки на груди и выразительно посмотрела на подругу. Из-за плеча, разрушая грозный образ, как-то никчемно торчал зажатый в руке розовый листок бумаги.
Могами подняла вопросительный взгляд.
- Что это за новость про твое приглашение на вручение музыкальных наград?
- А, да, - кивнула рыжеволосая ничему не удивляясь, - иду сегодня вечером.
- Так это правда? Почему ты согласилась? – удивлению Канае не было предела.
- А почему я должна была отказаться? – нахмурилась Кьеко, - Тсуруга-сан пригласил…
- Тсуруга-сан? – перебила брюнетка. – Ты ничего не перепутала? Ты хотела сказать «Шо». Ты что грезишь на ходу?
- А… Фува… - банкетки все же выглядели очень привлекательно, - да, он тоже приглашал.
Канае и недоуменно посмотрела на Кьеко. Мысленно махнув рукой на сонную, от которой бесполезно было ждать толкового рассказа, она все-таки вытащила из подмышки лист бумаги.
- На, это тебе просил передать Савара-сан.
- А что это? – без особого интереса в голосе спросила Могами.
- Разрешение директора уйти с работы в нужное тебе время…
- А почему розовое? – протянула, наконец, руку сонная тетеря.
- У Такарады спроси… - вручила документ брюнетка.
- Спасибо. Правда, зачем оно мне? – «Поспать», - моментально отреагировал внутренний голос.
- Тебе еще нужно собраться, не так же ты пойдешь! – опешила от глупого вопроса Котонами.
Кьеко задумчиво оглядела себя, всем видом показывая, что, в общем, примерно так и собиралась. Проследив за реакцией подруги, Канае взялась за голову.
Ближе к вечеру глаза перестали самовольно закрываться, а в голове прояснилось, как будто организм смирился с тем, что поспать все равно не удастся. К этому моменту Кьеко уже задумчиво стояла над пакетами с покупками у себя дома. Платье на вечер можно было и в костюмерной LME одолжить, но волевым усилием, не без влияния на него верной подруги Канае, было принято решение приобрести свое - первое роскошное вечернее платье Могами.
Приталенное черное платье до колена предполагало завершение образа в макияже и аксессуарах. Но с этим проблем уже не было. Еще в магазине актриса придумала себе образ в помощь, поэтому собрала весь необходимый боекомплект для полноценного перевоплощения. Через два часа дверь Рену открыла красивая, уверенная в себе девушка, за обаятельной улыбкой которой скрывалась королева тонкой светской игры.
Весь день Рен ждал вечера. И если бы Яширо не был так занят своими проблемами, он бы непременно поинтересовался, куда так спешит актер: на часы Тсуруга смотрел в перерывах от работы каждые 15 минут.
Вспоминая вчерашний подвиг, Рен успел не раз о нем пожалеть. Ушедший день унес с собой радость высвобождения столь долго скрываемых чувств. Новые сутки принесли нетерпение, подогреваемое циничной переоценкой собственных действий. Вчерашнее объяснение сегодня казалось Тсуруге непроходимой глупостью. Все не своевременно, не так, не теми словами. «А что теперь ждать от Кьеко? - опасливо задавался вопросом молодой человек. – Ведь умудрился же ее так огорошить». Молодой человек казнил себя за эгоистичное поведение. «Вел себя, как подросток, решил рискнуть. И не чем-нибудь – отношениями с любимым человеком. Поверил, что все можно решить одним вечером, одной провокацией. А если нет?» Сердце сжималось от мысли, что он мог все разрушить.
Съемка затягивалась, и это раздражало. В помещении каким-то техническим чудом было холоднее, чем на улице, а коллекция, как назло, была самая, что ни на есть, летняя. Но холод не так сильно заботил, как висящие на стене напротив большие часы. Странно, что их медлительные стрелки вообще поспевали за течением времени. Казалось, иногда они забывали, что им нужно двигаться. «Когда же уже, наконец, закончится эта съемка?»
Фотограф попался под стать часам. Медлительный, задумчивый, нерасторопный. Тсуруга поймал себя на мысли, что этому человеку больше подошла бы профессия поэта или писателя: сидел бы себе, думал, и людям жить не мешал. Одернув себя, актер снова попытался сосредоточиться на работе. Но и эта попытка успехом не увенчалась. Впрочем, коллеги выглядели еще более отмороженными, так что, на состояние Рена никто внимания не обращал. В половине пятого вдохновенный творец все же сжалился над своими моделями и отпустил их.
Автомобиль скользил объездными улочками к дому Яширо. Изводить себя в пробках водитель не хотел. Не в первый раз Рен жалел, что порш - не скользящий сквозь время легендарный делориан. Но если обычно актер пытался обогнать время, то сегодня он был не прочь галантно пропустить его вперед, дав возможность паре часов затеряться в небытие.
- Рен, ты куда-то опаздываешь? - несвойственная манера езды отвлекла Юки от нервного перебирания в руках потрепанных за день листочков.
- Нет, - оскал выдался у Тсуруги почти звериный.
Юки растерянно посмотрел на актера.
- Что с тобой? Ты какой-то взвинченный.
- И это я слышу от человека, превратившего несчастные листы бумаги в носовые платки? – усмехнулся Рен, - Что это?
- А, сценарий… - Яширо отвернулся к окну, пытаясь скрыть заалевшие щеки. – Попросили помочь с детским спектаклем.
- Серьезно? – с трудом проглотил улыбку актер. – Кого будешь играть?
Рен надеялся, что забавная тема отвлечет его и успокоит.
- Тэнгу, а потом крестьянина… Но это не так интересно, - попытался увильнуть менеджер, - лучше расскажи, что тебе сказала Кьеко.
Тсуруга мысленно взвыл.
- Все, как ты и предполагал, так что нужно будет просто попросить Фуву придержать язык за зубами, - собрал все спокойствие в кучу актер.
- Только без скандальных разборок перед прессой, - предупредил менеджер. – Коршуны с удовольствием вцепятся когтями в подобную историю.
- Не волнуйся... Во сколько у тебя спектакль? – снова перевел тему разговора Рен.
- В 5 репетиция, на которую я надеюсь успеть, а в 6 – сам показ... А ты…
- О, я хочу это увидеть! – не дал «перевести стрелки» актер.
- Тебе в 7 к Кьеко, - выпалил Яширо.
- Но репетицию-то я успею посмотреть, - хитро покосился на соседа брюнет.
- Рен, не надо, - вздохнул Юки.
- Ты каждый день видишь, как я играю, теперь и я хочу увидеть, как играешь ты, - пожал плечами Тсуруга.
- Нет уж, ни за что! Даже и не думай. Езжай домой и собирайся на свою церемонию, - нахмурился шатен, - и вообще, давай о погоде, что ли, поговорим...
Рен улыбнулся. Не каждый день случается вывести из себя ненаглядного менеджера.
Дома Рен был намного раньше, чем хотелось. Нахождение в квартире угнетало отсутствием дел и простором для выводящих из равновесия мыслей. Если женщины могли заниматься своими нарядами и макияжем часами, то мужчине, за десять минут вывесившему свою одежду и начистившему ботинки, заняться было больше решительно нечем. Поэтому оставшиеся сорок минут он медленно и мучительно облачал свою фигуру в костюм, попутно терзаясь сомнениями и угрызениями невесть откуда взявшейся совести, обзывающей своего хозяина редкостным эгоистом. Время потихоньку утекло. Радостно осознав, что снова можно начинать торопиться, Рен влетел в свои ботинки и понесся к машине.
Только у двери Кьеко мужчина затормозил, не решаясь позвонить в дверь, хотя, отступать было уже некуда.
Открывшая дверь актриса мягко и обаятельно улыбнулась.
«Маска» - с сожалением отметил про себя Рен.
- Добрый вечер, - актер моментально отгородился встречной стеной, - прекрасно выглядишь.
Выглядела Кьеко и, правда, чудесно. Черный бархат аккуратно обнимал стройную фигурку, не трогая открытых плеч, умеренно высокие каблуки, не бросаясь в глаза, слегка удлиняли ноги, вечно разлетающиеся во все стороны рыжие пряди были уложены, а ненавязчивый макияж делал глаза девушки еще более красивыми и выразительными. Все это Тсуруга профессионально оценил с первого взгляда, но саму Кьеко он так и не увидел.
- Добрый вечер, - Могами отошла на шаг, приглашая войти, - мне нужно еще пару минут.
Закрыв за молодым человеком дверь, юная особа направилась в свою комнату.
«И что теперь? Пробиваться сквозь ее образ… или подыграть?»
Теребить девушку перед вечером Рену не хотелось, поэтому он решил просто подстроиться, оставив вопрос дальнейших отношений до лучших времен. Но в душе засела детская обида, как будто его не взяли играть на свою сторону. Где эта самая «своя сторона» молодой человек не знал, но все равно ждал более теплого приема от девушки, которой с таким трудом открылся. Конечно, можно было порадоваться, что его не встретили криками «не подходи, король ночи!», но это хоть была бы та самая Кьеко, которую он знал и любил, а не красивая незнакомка, к которой еще стоило привыкнуть.
Яркие огни, вспышки фотоаппаратов, красивые наряды, льстивые улыбки, толпа репортеров и еще большая толпа зрителей. Все, к чему уже успел привыкнуть знаменитый актер Тсуруга Рен, Кьеко пугало. Новый образ актрисы с достоинством выдерживал весь будоражащий калейдоскоп, но от спутника Кьеко старалась не отходить ни на шаг. Не будь его рядом, Могами бы давно растерялась.
- Не волнуйся, все будет хорошо, - Рен как будто почувствовал ее состояние.
Вместо ответа актриса незаметно кивнула.
Огромный холл концертного зала, куда вошли актеры, тонул в свете хрустальных люстр и дополнительно установленных софитов. Расставленные по периметру столы были заставлены фужерами, которые суетливые официанты уже наполняли шампанским, и легкими закусками на любой вкус. Холл постепенно заполняла приглашенная элита. Музыканты, продюсеры, главы агентств, актеры, режиссеры. Здесь собирались знаменитые и влиятельные люди страны. То и дело их ловили съемочные группы разных каналов.
Рен быстро сориентировался и, положив руку на талию все еще осматривающейся девушке, утянул ее куда-то в сторону. Кьеко подняла голову на Тсуругу, а затем проследила за его острым, пристальным взглядом. Возникшая перед глазами персона заставила Кьеко содрогнуться. Могами, уже с откровенным ужасом посмотрев на спутника, попыталась быстро сменить направление, но сильная мужская рука не пустила. На лице актрисы не дрогнул ни один мускул, но внутри девушка сжалась в комок. Актеры приближались к Фуве Шо. Встреча, конечно, была неизбежна, но добровольно с порога идти к источнику проблем Кьеко, ну, никак не хотела. Выбора ей Рен не оставил.
Заметив приближающуюся пару, Фува быстро освободился от собеседников и зашагал на встречу. Скользнувшая во взгляде темная ярость сменилась нахальной, презренной улыбкой.
- Добрый вечер, Фува-сан, - холодно и спокойно обратился актер к певцу.
Кьеко ограничилась легким наклоном головы. Говорить ей ничего не хотелось.
- Добрый вечер, Цуруга-сан и Могами-сан, - кажется, сверкнули все тридцать два зуба, - какая приятная встреча. Даже не ожидал, что вы сделаете мне такой подарок, явившись вместе.
Кьеко внутри передернуло.
- Рады, что доставили Вам такое удовольствие, - сухо ответил Рен.
- Кьеко, милая, как жаль, что ты оставила меня в такой замечательный день, - певец перевел взгляд на девушку, пытаясь скорчить расстроенную мину, однако, тут же снова оскалился, - но так даже будет интереснее, не правда ли…
Могами почему-то захотелось спрятаться за спину Рену, но, вовремя одернув себя, она усилием воли снова слилась с придуманным на вечер образом. Чуть наклонив голову к семпаю, но не коснувшись его, актриса хитро улыбнулась.
- Удачно повеселиться.
Глаза певца злорадно сверкнули. Ему нравился начинающийся спектакль с собой в главной роли.
Шо уже мысленно праздновал победу. Не важно, что за история в результате получится, но сегодня, сейчас, он стоит и смотрит, как пытается сохранить свое лицо этот жалкий актеришко – посмотрели бы сейчас на него фанатки, как пытается исчезнуть с глаз долой испуганная Кьеко. Наверно, она уже не рада, что выбрала на роль защитника этот несуразный двухметровый шест.
«Давай, Кьеко. Покажись во всей красе. Мне даже в интервью ничего говорить не надо будет». Фува заметил, как меняется лицо актрисы. «Начали?»
- Удачно повеселиться.
«Все еще надеешься на своего дружка? – веселился про себя Шотаро. – Ты еще повисни на нем. Что он мне сделает?»
Фува уже было открыл рот, чтобы проверить на прочность уверенность Кьеко очередной колкой фразой.
- Думаю, - подал голос Тсуруга, - стоит включить в развлекательную программу еще и обещанную мной на днях экскурсию… в реальности… Погода великолепная, как на ваш вкус, Фува-сан?
«Что он несет?» Шо слегка нахмурился, вглядываясь в лицо актеру. На секунду. На один миг светская улыбка того превратилась в звериный оскал. Такое выражение лица у брюнета Фува уже где-то видел. Видел, и ему хотелось сбежать, куда подальше, но что-то не давало…
- Так давай, я тебе помогу сделать прогулку интереснее?
Тсуруга, оскалившись, надвигался.
- Нет уж, я не доверяю твоему вкусу, - кроме, как словами, защищаться было нечем, - наверняка, у нас разные представления о том, как и где лучше гулять.
«Наваждение… просто наваждение. Этого не может быть, не может, - надрываясь кричало сознание. – Что он за человек? Как такое может быть? Ведь это мои сны! Мои! Почему он вечно везде?!..»
- Как? – прохрипел Фува, пытаясь удержать достойное выражение лица.
- Жаль, придется обойтись без общества прекрасной дамы, - проигнорировал вопрос побелевшего певца Рен, - чтобы, не дай бог, не оставлять ее одну.
- Я не хочу, - выдавил из себя Шо, шагнув назад. Глаза застилал страх.
- Тогда тщательнее продумывайте Вашу развлекательную программу, Фува-сан.
Как будто из воздуха рядом появился журналист на пару с оператором.
- Здравствуйте, Фува-сан, не могли бы Вы ответить на пару вопросов? - затараторил низенький мужичок.
Кое-как справившись с лицом, Шо придал ему благопристойный вид.
- Конечно, - сипло ответил Шо.
Рен, улыбнувшись Кьеко, крепче приобнял ее и потянул в новом направлении.
- Снимаем, - скомандовал ведущий за их спиной, - А сейчас мы узнаем, как чувствует себя один из главных героев сегодняшнего вечера. Добрый вечер, Фува-сан. Волнуетесь?
- Немного, - справился с голосом певец.
- Вы пришли сегодня один?
- Да. К сожалению, моя спутница не смогла прийти, - ограничился кратким комментарием певец.
Больше Кьеко ничего не услышала: голоса певца и ведущего утонули в общем гуле собравшейся толпы.
- Рен, - девушка, чуть расслабившись, подняла глаза на спутника. В голове мелькнула мысль спросить о загадочном разговоре, но Могами ее быстро отмела до более удобного случая, - спасибо.
- Если ты разрешишь, я всегда буду защищать тебя, - серые глаза смотрели очень мягко и тепло.
Шоу вихрем пронеслось перед сонными глазами Кьеко. Временами сцену заливал яркий бело-желтый свет, предоставляя возможность ведущим прочитать имя победителя, временами в полутьме ее пропитывали глубокие, меняющие друг друга, цвета, помогая певцам погрузить зрителей в образы исполняемых песен. Части декораций переезжали с места на место, преобразовывая пространство в угоду сценографу, а музыка яркими, запоминающимися всплесками врезалась в уши. Неоднократно на сцену выходил Шо победивший, видимо, в нескольких номинациях, один раз даже появился Рейно с группой. Кажется, они забрали титул «Прорыв года». Актриса на все смотрела, как через туманную пелену. Из-за усталости и недосыпа внимание тухло и скрадывалось. Его хватало только на собственные мысли, хотя, и те уже лишь медленно перетекали туда-сюда. То, что ведущей была Момосе, Кьеко заметила только под конец вечера. Стоявший рядом с коллегой по «Луне» молодой человек показался знакомым, но его имени Могами так и не вспомнила, переключившись снова на свои проблемы.
Фраза, сказанная Тсуругой в холле, не давала Кьеко покоя. Впрочем, даже не сама фраза, а попытка представить, как будет выглядеть то самое «всегда» рядом с Реном. Фантазия то забредала в сказочные красоты невиданных миров, то спотыкалась о цензуру, то просто пасовала, увязая в бытовом болоте. Когда над головой вспыхнул свет, недвусмысленно намекая, что концерт окончен, Кьеко ненадолго вынырнула в реальность. Однако, стоило ей сесть в машину, как сознание заволокли яркие, причудливые грезы. Сквозь них пытался прорваться чей-то голос, но теплые, уютные сны не выпустили из своих объятий.
Репетиция, на которую Яширо чуть не опоздал, стоила мужчине пучка нервов. Как только он оказался на импровизированной сцене, то есть на свободной части небольшого актового зала, то тут же начал переминаться с ноги на ногу, не зная, куда себя деть. Единственное, что успокаивало – временное отсутствие зрителей: репетировали по очереди. Что будет во время спектакля, мужчина боялся даже представить. Впрочем, приближающаяся с каждой минутой премьера здорово подстегивала фантазию, чем дальше – тем больше. Когда перед глазами началось первое представление, Юки затрясло. «Плащ Тэнгу» значился в программе третьим.
- Юкихито-сан, - сдерживая откровенное веселье, шепотом обратилась Ами, - Вы же - взрослый человек, а это – всего лишь детский спектакль. Как же так можно? – девушка явно поймала исходящую от мужчины вибрацию.
- Ами, не смейся. Просто я еще никогда ничего не играл, - обиженно зашептал в ответ Яширо. Все его попытки успокоиться проваливались одна за другой.
- Успокойтесь. В этом нет ничего страшного, - сдавленно хихикая, девушка положила руку на ногу мужчине и слегка прижала ее к стулу.
- Не издевайся, пожалуйста, - выдавил из себя Яширо, хотя мысли уже ломанулись в совершенно другом направлении, выпустив тему предстоящего позора. Конечно, «лучший» момент для того, чтобы осознать, что рядом сидит симпатичная и привлекательная женщина, сложно было придумать. Соседка снова хихикнула и убрала руку. То, что горящие щеки отливали на вне явной краснотой, сомневаться мужчине не пришлось.
Закончилась вторая сказка, и команда во главе с Тору двинулась к освободившейся площадке. Юки, на плащ которого были нашиты самодельные листочки и засохшие веточки деревьев, больше напоминал нестриженный куст, чем лесное божество, однако, никого, кроме самого актера, это не волновало. Плащ-неведимку заменял обычный широкий плащ с капюшоном в тон к стоящей сзади ширме, его-то и следовало передать Тору, обменяв на кусок тростника. После этого, нужно было скинуть лесную маскировку и появиться в роли крестьянина. Для этого под плащом скрывалась длинная запахнутая рубаха, перехваченная пояском и обычные коричневые штаны. Все свои слова и действия Яширо успел запомнить лучше, чем собственное имя, но уверенность в себе все равно таяла. Стоило Юки выйти на площадку, как он моментально начал волноваться с новой силой. Внимание маленьких чертят тут же замкнулось на нем, и множество любопытных глаз неотрывно следили за каждым движением. Мамашки же откровенно хихикали и перешептывались между собой. И только со стороны немногочисленных мужчин чувствовалась немая поддержка. Яширо хотелось куда-нибудь провалиться, а еще лучше - бесследно исчезнуть. Но здание детского сада было выстроено на совесть, а исчезать Юкихито так и не научился - пришлось мужественно терпеть и завидовать партнеру по игре. Мальчишке игра давалась легко и непринужденно.
Прыгать вокруг Тору, изображая непомерный интерес, оказалось не так сложно, а чуть хрипловатый голос неплохо вязался с образом. Сложнее было успокоить трясущиеся руки и нормально отдать «плащ-неведимку», но и с этим мужчина все-таки справился. Улыбчивая Ами с матерью все это время тихонько стояли в сторонке, наблюдая за происходящим. Во второй части стало проще. Крестьянскую семью за обедом Яширо изображал на пару с Ами, и почему-то рядом с ней мужчина почувствовал себя уверенней.
Пока мать девушки резала дырку в плаще и «мыла им пол», Юки окончательно успокоился и вошел во вкус. Так что, ругаться на «нашкодившего» мальчишку, после того как тот, «увлекшись едой», явил зрителям дырку и «потерял невидимость», получилось весьма реалистично. Кажется, даже сам Тору оценил - уж больно правдиво он пискнул и отшатнулся. Когда все закончилось, Яширо был опустошен, но абсолютно счастлив. Успех постановки подтвердила овация зрительного зала.
Когда все сказки закончились, детям вручили подарки и разрешили разойтись по домам.
К Ами подошла молодая блондинка и, косясь в сторону рядом стоявшего Юки, отозвала ту в сторону.
- Юкихито-сан, пожалуйста, скажите Тору, чтобы одевался, - попросила Ами прежде, чем двинуться за собеседницей. Бабушка ребенка, как назло, куда-то скрылась.
- Хорошо.
Мужчина нашел глазами среди детворы нужного мальчишку и двинулся к нему.
- Тору, - мальчика дернул за рукав его сосед, - а правда, что это твой новый папа?
Тору, оглянулся и оценивающе окинул взглядом двигавшегося к нему Яширо.
- Правда, - с гордым видом ответило юное дарование.
Юки, не дойдя пары шагов, встал, как вкопанный. Звонкие детские голоса он прекрасно услышал.
- Понятно, тогда скажу маме, что он «занят», - собеседник быстро испарился.
Яширо стоял, ловя воздух ртом. «Сын», нахмурившись, поспешил к нему. Быстро схватив за руку ошарашенного мужчину, ребенок утянул того за дверь в коридор.
- Ты, извини, что я так сказал, - серьезно начал Тору, выпустив руку. - Но ты же станешь моим папой, правда?
Яширо посмотрел в глаза мальчику. Он не знал, плакать ему или смеяться. Нужно было что-то ответить, но мысли разбегались, кто куда.
- Ты не волнуйся, маме ты нравишься, - не меняя тона, продолжил мальчик, - она сама так сказал. Только ты меня не выдавай, ладно? Я тебе этого не говорил.
Улыбка скользнула по губам шатена.
- Хорошо. Твоя мама мне тоже нравится, только и ты меня не выдавай, договорились?
Тору кивнул и протянул руку. Скрепив договор рукопожатием, Юки вспомнил, наконец, зачем ему понадобился Тору.
- Кстати, мы собираемся домой, так что иди одеваться, - мужчина старался сохранить серьезное выражение лица.
- Ладно, - кивнул ребенок и унесся в сторону раздевалки.
Юкихито проводил его взглядом и, наконец, от души рассмеялся. Он смеялся не над детскими выходками, а просто потому, что ему было хорошо и радостно. Новость, что он нравится Ами, обжигающе грела душу.
Ярко рыжее солнце, еще совсем недавно бившее по глазам сквозь иллюминатор, теперь где-то за домами клонилось к горизонту. Оживленные улицы Токио накрывал вечерний сумрак. Такси пыталось протиснуться в заказанном направлении, но обыденное транспортное столпотворение всячески этому препятствовало.
Рен сидел на заднем сидении и смотрел в окно, за последние полчаса картина там почти не изменилась. Как и однообразный стук пальцев по кнопкам, ставший уже ненавязчивым фоном.
- Рен, я впихиваю тебе в график эту несчастную церемонию и подтверждаю, что ты будешь. Ты же не передумал? – не отрываясь от экрана ноутбука, спросил Яширо.
- Нет, все верно. Приглашение на 2 лица? – Тсуруга повернул голову на менеджера.
- Да, как я и предполагал, - кивнул Юки. - Не забудь сегодня выяснить все подробности разговора. Хотя, мне кажется, что никакого грандиозного плана нет, и парень просто ляпнул первое, что пришло в его светлую голову, - пальцы безошибочно продолжали бегать по клавиатуре.
- Завтра расскажу, - неохотно согласился Рен и снова юркнул в свои мысли.
Как ни пытался успокоиться Тсуруга, пробка, забирающее его драгоценное время, раздражала. Нужно было еще многое успеть, а созерцать редко меняющиеся автомобили за окном, порядком надоело. До дома оставалось всего пара кварталов, и если бы не чемодан, Рен давно бы уже благополучно дошел пешком. А как бы смотрелся идущий по улице знаменитый актер с волокущимся за ним чемоданом на колесиках? Как минимум странно. В очередной раз представив себе собственную прогулку под звук шуршащих по асфальту маленьких колес и оборачивающихся людей, Рен поерзал на сидении и вздохнул. Еще немного, уже скоро.
Наконец-то этот длинный, утомительный и не слишком удачный день заканчивался. Под ногами успокаивающе шуршал бульварный гравий, а свежий вечерний воздух, который девушка с периодичностью вдыхала полной грудью, бодрил. Неоднократно замазанное мазями колено угомонилось, и идти было легко и приятно. До встречи оставалось еще полчаса, а парк уже виднелся из-за поворота.
Место встречи, которое назначил Рен, немало удивило Кьеко и вызвало неприятные ассоциации, но приставать к семпаю со своими наваждениями актриса не стала. Сегодня она готова была явиться даже к черту на куличики, лишь бы увидеть Тсуругу, убедиться, что с ним все хорошо и окончательно успокоиться. По крайней мере, до завтрашнего вечера, а завтра… что будет, то будет. Думать о Шотаро Кьеко тоже устала. Ничего нового все равно придумать не получалось, а ругаться и проклинать певца сил уже не было, да и словарный запас, как оказалось, был не бесконечным.
Перейдя дорогу, Могами зашла в парк и огляделась. Впереди замаячила свободная лавочка, не занятая ни отдыхающим старцем, ни очередной женщиной с коляской, ни кем-то из молодежи. Порадовавшись, девушка поспешила к ней.
Сев на лавочку, Кьеко вытянула ноги и посмотрела на свои джинсы.
И почему, собственно, она так долго сомневалась, одевать ли их? С чего вдруг ей наряжаться в парк? Это же не свидание и не ужин в ресторане. Тренировочные штаны – это, конечно, было бы слишком, а вот джины – в самый раз: и на лавочке посидеть, и на ветру погулять… Внутренний голос упорно твердил, что выглядеть девушка могла бы и получше. Решив подумать о чем-то другом, Кьеко подняла голову и посмотрела на контрастирующее с темными очертаниями деревьев пронзительно синее небо. Его сумеречный свет притягивал, но напрягал глаза.
- Давно ждете, Могами-сан? – мягкий мужской голос принадлежал возникшей фигуре, кажущийся темной после разливающейся синевы.
Проморгавшись, Кьеко снова подняла голову и с улыбкой посмотрела на семпая.
- Минут пять, - девушка вежливо встала и поклонилась. - Добрый вечер, Тсуруга-сан.
Только теперь девушка поняла, что к ней на лавочку успело присесть одиночество, в миг испарившееся при появлении Рена. Сразу стало как-то светлее и уютнее. Но, в то же время, в душе начало твориться что-то непонятное. Сердце застучало, как сумасшедшее, а накрывшая волна смешенных чувств сбила дыхание.
- Давайте пройдемся и поговорим, - слегка натянуто улыбнулся актер, жестом указав направление.
Кивнув, Кьеко медленно пошла по дороге. Мысли заметались. Почему она так разволновалась? «Это же семпай. С ним все в порядке. Ничего необычного», - пыталась успокоиться Могами, но сама себе почему-то не верила. Актриса повернула голову и снова посмотрела на лицо Рена. Воображение нарисовало живое, улыбчивое лицо парня. Того молодого актера, что как-то раз Кьеко видела во сне: Тсуругу, который называл ее семпаем. Сердце сладко заныло. Но черты лица неуловимо начали меняться и рядом с девушкой уже шел по-лисьи хитрый, самоуверенный менеджер, знакомый со вчерашней ночи. Могами резко опустила глаза себе под ноги.
«Это еще что? Что же творится с моей головой? Это Тсуруга-сан, мой семпай, он просто наставник в актерском мастерстве». В пору было посмеяться над собой. В свои убеждения, девушка опять не поверила.
- Что-то не так, Могами-сан? – Рен, чуть повернув голову, хитро прищурился.
- Нет-нет, все в порядке. Просто день был тяжелый, - глаза Кьеко решила на всякий случай не поднимать.
- Вас так заинтересовал асфальт? – вскользь спросил актер.
От разглядывания темно-серой глади девушке пришлось оторваться.
- Может, расскажите мне о своем разговоре с Фувой? – Рен перевел взгляд куда-то вдаль.
Кьеко осторожно рассмотрела лицо семпая и, убедившись, что больше никуда меняться оно не собирается, начала дословно пересказывать разговор.
«Что ж, значит, Яширо был прав во всем. И что ничего особенного я не услышу, и что меня в это втянут, и что Кьеко больше всего будет волноваться из-за беспокойства «своего глубокоуважаемого семпая», как он выразился. С травлей фанаток она, похоже, полжизни сталкивалась, поэтому либо не приняла всерьез, либо заведомо смирилась».
- Могами-сан, не стоит так из-за этого волноваться, - Рен, улыбнувшись, посмотрел на растерянную девушку. Похоже, после его поучений по телефону, она не ожидала от него такой спокойной реакции.
- Но как же… - выдохнула Кьеко и снова уткнулась себе под ноги.
«А вот как, мы сейчас решим», - подумал Тсуруга. Его нос давно улавливал повышающуюся влажность в воздухе.
Идея по-прежнему казалось молодому человеку безумной, но не безумнее, чем сбрендившая реальность. Просчитать все до конца было невозможно, а вот рискнуть – вполне.
«Нужно только ее вовремя отвлечь…»
Загоревшиеся фонари не тронули уходящую в глубину темноту. Дорога вела напрямую к небольшому пруду. Пирса, конечно, не было, да и сам водоем больше походил на невразумительное болото, но для ассоциативной игры и подобного должно было хватить. Тсуруга очень надеялся, что не ошибся в своих утренних выводах о совместных сновидениях.
Некоторое время Кьеко думала о чем-то своем, не замечая никого и ничего вокруг. Ноги, видимо, по привычке несли ее вперед. Наконец, вспомнив о собеседнике, она вынырнула из своих мыслей и подняла голову. Внезапно представший пейзаж стал неприятным сюрпризом. Подняв глаза, девушка на секунду остановилась и ошарашено огляделась. Рен начал свою игру.
- Вы замерзли, Могами-сан?
- Нет, все нормально, - следующий шаг дался девушке тяжело, но она, все же, справилась с собой.
- Могами-сан, а что Вас больше всего пугает в этой ситуации? – спокойно продолжил разговор Тсуруга.
- В общем, меня ничего не пугает. Просто, мне не хотелось идти с Шо, - голос звучал глухо и безнадежно.
- А теперь хотите? – брови актера поползли вверх.
- Нет, но пойду, потому что я не могу позволить, чтобы Вас впутали в эти разборки.
От воды, закованной в обрывистые бетонные берега, пешеходов оберегало невысокое аккуратное ограждение. Подойдя к нему, Кьеко опустила руки на периллу и посмотрела на темное зеркало, кое-где отражавшее рыжие фонари.
- А если меня все устраивает? – улыбнулся актер, посмотрев в упор на девушку. – И возможные слухи, и то, что я буду в это втянут?
Могами внимательно всмотрелась в лицо мужчины. Чуть тряхнув головой, как будто избавляясь от чего-то навязчивого, она снова перевела взгляд в глубину пруда.
- Тсуруга-сан, скорее всего, есть человек, которому будет больно услышать о наших с Вами якобы отношениях, - в словах звучал упрек.
- Догадываюсь, что таких - четверть страны, если верить статистике, - Рен усмехнулся, - захоти я, не смогу угодить им всем.
- И неужели ни одна из них Вам не дорога? – Кьеко хитро посмотрела на семпая.
«И почему ее так это волнует? Как будто в чем-то подозревает…»
- Ни одна из тех, кто может расстроиться из-за наших с Вами отношений, - выкрутился молодой человек.
- Мне кажется, Вы ушли от ответа, - на удивление, по-детски обиделась девушка.
- А Вы хотите услышать признание? – как можно непринужденнее бросил актер.
Ответить Кьеко не успела. В сумке, как по заказу, заиграл мобильный. Девушка вздрогнула и с некоторой осторожностью достала телефон. От имени на дисплее ее лицо перекосило.
«Шо», - с ходу угадал Рен. Тсуруга искренне порадовался стечению обстоятельств. «А ведь Фува даже не знает, какую услугу мне оказывает своим звонком».
Все шло, как по сценарию.
- Не буду мешать Вашему разговору, - Рен развернулся и собирался сделать пару шагов.
- Рен, не уходи! – по ушам резанул почти панический страх.
Обернувшись, он увидел в широко распахнутых глазах девушки смесь ужаса и надежды.
- Хорошо, - растерянность не была игрой, - я останусь рядом... Кьеко.
Не сводя глаз с мужчины, Кьеко открыла мобильник и некоторое время слушала доносящийся из динамика голос. Глаза актрисы начали меняться. Уверенность и сила постепенно вытесняли страх. Когда она заговорила, голос уже звучал жестко и насмешливо.
- Шотаро, я не работаю в службе эскорта. Или ты думал, что это часть актерской профессии?... Отличный ПиАр, вперед… А «репутация моего обожаемого семпая», - Кьеко явно цитировала собеседника, - уж как-нибудь выстоит после твоих соплей.
Рен удивленно смотрел на актрису. Она играла какую-то роль. Смелая, дерзкая, такой он ее не видел с тех пор, как они закончили задание Хиллов.
«А что, собственно, я пытался добиться этим спектаклем? Хотел, чтобы она остановила меня, поверила, что я могу быть не просто семпаем, а кем-то близким. Доверилась? Поняла, что я ей нужен?.. А что в результате? Испугал ее. Так, что она спряталась за очередной ролью. А что будет, когда снова вернется та Кьеко, которую я так хорошо знаю? Тысяча извинений и все сначала? Как же это исправить?.. Я просто хотел понять, как она ко мне относится. Чтобы она удержала меня, попросила остаться рядом».
Кьеко стояла и пыталась понять, что же все-таки произошло. Она испугалась, что Рен куда-то уйдет, как во сне, и не вернется. Просто исчезнет. Ей стало очень страшно. Настолько, что она потеряла над собой контроль. Даже назвала его по имени. А потом? Она стала такой, какая могла быть лишь в последнем сне. Да. Там, во сне, ей было так хорошо и просто. Рядом с ней был тот, кто поддерживал ее, защищал. Была непробиваемая стена, на которую можно было положиться. Но в реальности все не так. Семпай стоит и не знает, как реагировать на ее поведение. Но он назвал ее по имени, остался рядом. Как же так? Что ему теперь сказать?
- Пр-простите меня, Тсуруга-сан… - «Как объяснить ему все?». То ли от холода, то ли от ощутимого всем телом бессилия девушка дрожала.
- За что? – осторожная, несмелая улыбка коснулась мужских губ.
- А? – Кьеко, успевшая мысленно сжать в комочек, осторожно подняла глаза.
- За что тебя прощать? За то, что, наконец-то, назвала меня по имени? За то, что поверила мне? За то, что захотела, чтобы я был рядом с тобой, когда тебе тяжело? – молодой человек прикрыл лицо рукой. – Да я просто счастлив… - он с облегчением выдохнул. Нужные слова все-таки нашлись.
Кьеко выпрямилась и во все глаза уставилась на Рена. Улыбка на его лицо была искренняя и теплая.
- Я думал, ты, как всегда, возьмешься решаться все свои проблемы сама, - продолжил он тише и уже менее уверенно. - Что тебе все равно, есть я рядом или нет…
- Нет, все совсем не так… - молчать дальше Могами не смогла, ее захлестывали эмоции. - Я собиралась сама решить свои проблемы, но мне не все равно, - внезапно она запнулась, осознав, о чем говорит, неловкость начала сковывать, - не все равно… Я хочу, чтобы Вы были рядом.
- Я рад, - тепло отозвался Рен, - я тоже хочу, чтобы ты была рядом… - немного помедлив, он решил окончательно расставить все по местам. - Не как кохай, не как коллега, а как любимый человек, которого я буду хранить и оберегать.
Кьеко стояла, боясь вздохнуть. Сложно было поверить, что все происходящее, не очередной ее сон. Как вообще так получилось? Правильно ли она все поняла?
- Я вижу, что для тебя все это слишком неожиданно, - Рен поджал губы. – Давай, я начну с предложения попроще. Как смотришь на то, чтобы сходить на завтрашнюю церемонию со мной? Ты же не собираешься прятаться от него?
Насущные проблемы были более легки для понимания, и Кьеко с удовольствием переключилась на них, отодвинув надвигавшийся поток мыслей и чувств, стремившихся загнать, и так, бешено стучавшее сердце.
- Но тогда ему будет только проще наплести невесть чего журналистам, - отчаяния в голосе больше не было. Как-то сама собой родилась надежда, что теперь все действительно будет хорошо.
- Он ничего не скажет, поверь мне, - засверкавшая улыбка актера обещала Фуве нечто особенное.
Могами попыталась улыбнуться, но губы только нервно дрогнули.
Внезапно Тсуруга задумался:
- Знаешь, я начинаю верить во всех твоих фей и эльфов… Жаль, что я не могу их увидеть…
С чего вдруг Рен вспомнил о чудесных и сказочных жителях Могами не поняла, но задуматься над этим даже не попыталась. Напряжение прорвалась на вне вихрем слов:
- Они существуют! – затараторила Кьеко. - Они живут в лесах и на берегах рек, где их не часто тревожат люди! – волна чувств, давно просившихся наружу, вылилась в поток цветных грез. Излюбленная мечтательницей тема была спасением от непонятной реальности. Невидимая стена, успевшая выстроиться между молодыми людьми начала медленно, но верно испаряться. – И если Вы…
- Ты… на ты… - тихо и ласково поправил Рен.
- А – да… Если ты в них поверишь, то обязательно увидишь! Я тебе их покажу!
Яширо вышел из лифта и, пройдя по коридору, подошел к двери своей квартиры. Мысль добраться скорее до кровати вытеснила все остальные. Мужчина, конечно, понимал, что и раздеться надо, и в душ было бы неплохо наведаться, но за всеми этими мелочами следовало заветное и желаемое - сон. Юки казалось, что сейчас он даже на собственном коврике бы поспал, так что, родная мягкая кровать была, в его представлении, почти неземным раем. Пока Яширо доставал ключи, пребывая в сладостных мечтах, замок соседней двери щелкнул, и на лестницу высунулась аккуратненькая черненькая головка девушки. Повернув голову, мужчина встретился со смущенным взглядом карих глаз. Соседка явно ждала его прихода и хотела о чем-то попросить, но, как всегда, стеснялась и не знала, с чего начать.
- Добрый вечер, Ами-сан, - попытался улыбнуться Юки, хотя, неприятная мысль, что сон может накрыться медным тазом, заведомо нагоняла тоску о несбывшемся.
- А, - девушка внезапно поняла, что начать стоило именно с приветствия, - добрый вечер, Юкихито-сан. А Вы… - она снова растерялась.
Юки смиренно вздохнул.
- Зайдешь на чашку чая? – предложил менеджер.
- А, да, спасибо, только я сейчас… ой, - девушка, наконец, заметила небольшую дорожную сумку, на которой до сих пор болтались таможенные бирки, - а Вы только с командировки? Может, я - попозже?
- Заходи минут через пять, договорились? - Яширо загремел ключами, открывая дверь.
- Угу, - кивнула Ами и скрылась в своей квартире.
Ами Яширо знал уже давно. С соседкой он познакомился сразу, как въехал в квартиру. Мать-одиночка изредка просила его помочь с коляской или какими-то мелочами по дому, с которыми физически не могла справиться сама. Так получилось, что больше ей обратиться было не к кому. Взамен она иногда притаскивала соседу разную выпечку и поливала цветы, когда он уезжал в длительные командировки.
На пороге у Юки соседка возникла через обещанные 5 минут, держа в руке какие-то бумажки.
- А где Тору? – спросил Яширо.
- С бабушкой гуляет, - махнула в неопределенном направлении девушка.
Налив гостье чаю, Юки приготовился слушать.
- Юкихито-сан, скажите, а Вы свободны завтра вечером? – девушка с надеждой посмотрела на мужчину.
- Да, - кивнул менеджер, вспомнив, что на церемонию его, в отличие от Рена, никто не приглашал, поэтому вечером он не занят.
- Отлично, - воспряла духом Ами, - а во сколько освобождаетесь?
- Думаю, часа в 4 уже буду свободен.
- Супер! Юкихито-сан, у меня к Вам огромная просьба. Завтра у Тору в садике, своего рода, выпускной. И планируется спектакль из нескольких сказок. Группа небольшая, поэтому каждому ребенку досталось по сказке, которую он вместе с семьей должен разыграть перед остальными. Нам доверили поставить «Волшебный плащ Тэнго». Мы с мамой уже упростили сказку, как только можно, чтобы действующих лиц было меньше. Но самого Тэнго из сказки не выкинешь, как ни крути, а играть его - некому. Вы не могли бы нам помочь?
- Подождите, - встрепенулся Яширо. - Вы хотите, чтобы я сыграл Тэнго? – сон слетел, как по взмаху волшебной палочки.
- Ну, да… - Ами потупила взгляд, растеряв всю свою уверенность.
Юки представил себя в образе лешего с длинным носом, радостно прыгающего вокруг бамбуковой палки… смотрящую на это детвору… и прикрыл лицо рукой.
- Вы не сможете, да? – грустно спросила девушка, видя, что от идеи мужчина, мягко говоря, не в восторге.
Яширо раздвинул пальцы и посмотрел на поникшую соседку.
«Где-то это было: бойтесь своих желаний, а то они могут исполниться. Хотел побыть актером – получай. Как там Рен говорил? Дети – самые страшные критики, их не обманешь… Вот тебе и задачка, актер-менеджер – два в одном».
Мужчина вздохнул и убрал руку.
- А больше некого попросить? – без особой надежды спросил Юки.
- Неа, - отрицательно мотнула головой молодая мама.
- Хорошо, - решился на подвиг начинающий актер, - рассказывай, что нужно делать.
Грусть-печаль девушки моментально испарилась, и на ее лице засияла счастливая, озорная улыбка. Мужчина поймал себя на мысли, что его провели, как маленького, но отказываться было уже поздно.
Ночь, исчерпавшая свое время, уходила. Хотя на горизонте еще висела сиренево-серая сумеречная пелена, в верхних окнах соседнего дома уже отразился подкрадывающийся с востока свет. Кьеко подошла к окну и оперлась руками на подоконник. Раздраженные глаза поймали рассеивающуюся темноту. Всю ночь Могами пыталась разобраться в себе и происходящем. Круговорот одних и тех же вопросов не дал уснуть. «А что я ему скажу?... Как теперь общаться?... Что я к нему чувствую?... Было ли признание на самом деле, или все приснилось?... Как такой человек, как Рен, мог меня полюбить?...» Вот и теперь вяло текущие мысли по привычке зашли на новый круг. В памяти снова всплыло вечернее признание Рена. «Я та, кого он собирается оберегать. Любимый человек. Как такое может быть? – немного грустная улыбка отразила мысли. – Как?» Страхи, надежды и теплые, упоительные чувства смешались в единый путанный клубок.
За бессонные часы в голове пролетело слишком много. Память перебирала все встречи, разговоры, даже просто взгляды и улыбки Рена. Все это так тихо и незаметно влилось в жизнь Кьеко, став дорогим, близким, необходимым. А страхи? Страхи таяли, но медленно и почти неощутимо. Просто постепенно становилось легче и свободнее дышать. Да и сил бояться нарисованных собственной неуверенностью драконов к утру почти не осталось.
Окошки напротив все ярче наливались рыжим огнем, притягивая взгляд. Светлая улыбка внезапно озарила уставшее лицо девушки. Взглянув на часы, она быстро оделась и выбежала на лестницу. За подъездными стеклами между двух последних этажей рождался новый день.
Над городом, четко очертив силуэты домов, поднималась рыже-красная волна света. Растянувшиеся по небу, длинные, горизонтальные облака одно за другим пропитывались светом, становясь сначала розовыми, а затем рыжими. Даже большое низкое облако, висевшее, казалось, совсем близко налилось малиновым. Тоненькое облачко над самым горизонтом отразило солнце, постепенно став ярко-золотым. Неуловимо светлело. Кьеко в нетерпении встала на цыпочки, но ничего не изменилось. Солнце по-прежнему было еще где-то за домами. «Еще немного, совсем капельку». Бело-золотые краски влились в небесную палитру. Вместе со светом становились громче все звуки, город как будто оттаивал, оживал. Вместе со всеми оживала и Кьеко. Ей хотелось вдохнуть игристый золотой воздух, взлететь, чтобы побыстрее встретиться с первыми лучиками. Но физические законы Кьеко побороть не могла. Она иногда взбегала вверх на несколько ступеней и вновь спускалась поближе к окну. Сердце чему-то радовалось и рвалось наружу. «А ведь кто-то уже греется в лучах солнышка, для кого-то оно уже во всю светит». Терпения становилось все меньше. В глаза бросилась загоревшаяся алым низкая крыша на горизонте. Наконец, ее край вспыхнул, и огромный светящийся шар постепенно вылез из-за дома. Глаза ослепило потоком света. Обернувшись, Кьеко увидела собственную тень в рыжем оконном прямоугольнике. Хихикнув, Могами помахала себе рукой и побежала на свой этаж к квартире. Восход солнца подарил прекрасное, воздушное настроение. Внезапно нашлись ответы на все мучившие девушку вопросы: она любит, скорее всего, любима, и ни какие страхи не затмят весну в ее снова забившемся сердце.
До работы оставалось еще несколько часов. Немного поколебавшись между утренним кофе и сном, актриса выбрала второе. Кровать радостно приняла в свои объятия прогульщицу. Свернувшись клубочком, Кьеко закрыла глаза. Перед ней продолжала гореть яркая, как будто неоновая точка, но она не помешала сознанию моментально провалиться в сон.
А в этот момент на другом конце города просыпалась в школу Мария. Вчера увлекшись своими мыслями о загадочном молодом человеке с серебряными волосами, девочка уснула на полу рядом с так и не разложенной колодой. Свеча, догорев, погасла, благо, не устроив хозяйке никаких проблем, а сама Мария всю ночь смотрела волшебные, полные магии и света сны.
Радости от восхода солнца и пары часов сна Кьеко хватило ненадолго. Уже к обеду глаза начали слипаться настолько, что для выражения восторга или удивления на съемочной площадке приходилось их весьма откровенно таращить. Как ни странно, этого никто толком не заметил, видимо потому, что сложных актерских задач сегодня перед актрисой не ставили. А вот первый дубль сцены с бессонницей Кьеко откровенно завалила. В тот момент, когда надо было встать с кровати и пробраться в темноте к выходу из комнаты, Могами уснула. И очнулась уже под раздраженные выкрики режиссера: «Стоп! Могами-сан, Вы будете играть сцену или как?» Пришлось быстро вскакивать, извиняться и врать, что задумалась. Режиссер поверил, в отличие от коллег, которые явно слышали ровное сопение. Но те скромно промолчали, выдав только пару приглушенных смешков. Больше проблем не возникало, но Кьеко от этого не полегчало. Приехав в LME, она с тоской во взгляде окинула банкетки родного отдела, прикидывая, не прилечь ли на полчаса, но в дверях тут же возникла Котонами.
- Ты ничего мне не хочешь рассказать? – брюнетка сложила руки на груди и выразительно посмотрела на подругу. Из-за плеча, разрушая грозный образ, как-то никчемно торчал зажатый в руке розовый листок бумаги.
Могами подняла вопросительный взгляд.
- Что это за новость про твое приглашение на вручение музыкальных наград?
- А, да, - кивнула рыжеволосая ничему не удивляясь, - иду сегодня вечером.
- Так это правда? Почему ты согласилась? – удивлению Канае не было предела.
- А почему я должна была отказаться? – нахмурилась Кьеко, - Тсуруга-сан пригласил…
- Тсуруга-сан? – перебила брюнетка. – Ты ничего не перепутала? Ты хотела сказать «Шо». Ты что грезишь на ходу?
- А… Фува… - банкетки все же выглядели очень привлекательно, - да, он тоже приглашал.
Канае и недоуменно посмотрела на Кьеко. Мысленно махнув рукой на сонную, от которой бесполезно было ждать толкового рассказа, она все-таки вытащила из подмышки лист бумаги.
- На, это тебе просил передать Савара-сан.
- А что это? – без особого интереса в голосе спросила Могами.
- Разрешение директора уйти с работы в нужное тебе время…
- А почему розовое? – протянула, наконец, руку сонная тетеря.
- У Такарады спроси… - вручила документ брюнетка.
- Спасибо. Правда, зачем оно мне? – «Поспать», - моментально отреагировал внутренний голос.
- Тебе еще нужно собраться, не так же ты пойдешь! – опешила от глупого вопроса Котонами.
Кьеко задумчиво оглядела себя, всем видом показывая, что, в общем, примерно так и собиралась. Проследив за реакцией подруги, Канае взялась за голову.
Ближе к вечеру глаза перестали самовольно закрываться, а в голове прояснилось, как будто организм смирился с тем, что поспать все равно не удастся. К этому моменту Кьеко уже задумчиво стояла над пакетами с покупками у себя дома. Платье на вечер можно было и в костюмерной LME одолжить, но волевым усилием, не без влияния на него верной подруги Канае, было принято решение приобрести свое - первое роскошное вечернее платье Могами.
Приталенное черное платье до колена предполагало завершение образа в макияже и аксессуарах. Но с этим проблем уже не было. Еще в магазине актриса придумала себе образ в помощь, поэтому собрала весь необходимый боекомплект для полноценного перевоплощения. Через два часа дверь Рену открыла красивая, уверенная в себе девушка, за обаятельной улыбкой которой скрывалась королева тонкой светской игры.
Весь день Рен ждал вечера. И если бы Яширо не был так занят своими проблемами, он бы непременно поинтересовался, куда так спешит актер: на часы Тсуруга смотрел в перерывах от работы каждые 15 минут.
Вспоминая вчерашний подвиг, Рен успел не раз о нем пожалеть. Ушедший день унес с собой радость высвобождения столь долго скрываемых чувств. Новые сутки принесли нетерпение, подогреваемое циничной переоценкой собственных действий. Вчерашнее объяснение сегодня казалось Тсуруге непроходимой глупостью. Все не своевременно, не так, не теми словами. «А что теперь ждать от Кьеко? - опасливо задавался вопросом молодой человек. – Ведь умудрился же ее так огорошить». Молодой человек казнил себя за эгоистичное поведение. «Вел себя, как подросток, решил рискнуть. И не чем-нибудь – отношениями с любимым человеком. Поверил, что все можно решить одним вечером, одной провокацией. А если нет?» Сердце сжималось от мысли, что он мог все разрушить.
Съемка затягивалась, и это раздражало. В помещении каким-то техническим чудом было холоднее, чем на улице, а коллекция, как назло, была самая, что ни на есть, летняя. Но холод не так сильно заботил, как висящие на стене напротив большие часы. Странно, что их медлительные стрелки вообще поспевали за течением времени. Казалось, иногда они забывали, что им нужно двигаться. «Когда же уже, наконец, закончится эта съемка?»
Фотограф попался под стать часам. Медлительный, задумчивый, нерасторопный. Тсуруга поймал себя на мысли, что этому человеку больше подошла бы профессия поэта или писателя: сидел бы себе, думал, и людям жить не мешал. Одернув себя, актер снова попытался сосредоточиться на работе. Но и эта попытка успехом не увенчалась. Впрочем, коллеги выглядели еще более отмороженными, так что, на состояние Рена никто внимания не обращал. В половине пятого вдохновенный творец все же сжалился над своими моделями и отпустил их.
Автомобиль скользил объездными улочками к дому Яширо. Изводить себя в пробках водитель не хотел. Не в первый раз Рен жалел, что порш - не скользящий сквозь время легендарный делориан. Но если обычно актер пытался обогнать время, то сегодня он был не прочь галантно пропустить его вперед, дав возможность паре часов затеряться в небытие.
- Рен, ты куда-то опаздываешь? - несвойственная манера езды отвлекла Юки от нервного перебирания в руках потрепанных за день листочков.
- Нет, - оскал выдался у Тсуруги почти звериный.
Юки растерянно посмотрел на актера.
- Что с тобой? Ты какой-то взвинченный.
- И это я слышу от человека, превратившего несчастные листы бумаги в носовые платки? – усмехнулся Рен, - Что это?
- А, сценарий… - Яширо отвернулся к окну, пытаясь скрыть заалевшие щеки. – Попросили помочь с детским спектаклем.
- Серьезно? – с трудом проглотил улыбку актер. – Кого будешь играть?
Рен надеялся, что забавная тема отвлечет его и успокоит.
- Тэнгу, а потом крестьянина… Но это не так интересно, - попытался увильнуть менеджер, - лучше расскажи, что тебе сказала Кьеко.
Тсуруга мысленно взвыл.
- Все, как ты и предполагал, так что нужно будет просто попросить Фуву придержать язык за зубами, - собрал все спокойствие в кучу актер.
- Только без скандальных разборок перед прессой, - предупредил менеджер. – Коршуны с удовольствием вцепятся когтями в подобную историю.
- Не волнуйся... Во сколько у тебя спектакль? – снова перевел тему разговора Рен.
- В 5 репетиция, на которую я надеюсь успеть, а в 6 – сам показ... А ты…
- О, я хочу это увидеть! – не дал «перевести стрелки» актер.
- Тебе в 7 к Кьеко, - выпалил Яширо.
- Но репетицию-то я успею посмотреть, - хитро покосился на соседа брюнет.
- Рен, не надо, - вздохнул Юки.
- Ты каждый день видишь, как я играю, теперь и я хочу увидеть, как играешь ты, - пожал плечами Тсуруга.
- Нет уж, ни за что! Даже и не думай. Езжай домой и собирайся на свою церемонию, - нахмурился шатен, - и вообще, давай о погоде, что ли, поговорим...
Рен улыбнулся. Не каждый день случается вывести из себя ненаглядного менеджера.
Дома Рен был намного раньше, чем хотелось. Нахождение в квартире угнетало отсутствием дел и простором для выводящих из равновесия мыслей. Если женщины могли заниматься своими нарядами и макияжем часами, то мужчине, за десять минут вывесившему свою одежду и начистившему ботинки, заняться было больше решительно нечем. Поэтому оставшиеся сорок минут он медленно и мучительно облачал свою фигуру в костюм, попутно терзаясь сомнениями и угрызениями невесть откуда взявшейся совести, обзывающей своего хозяина редкостным эгоистом. Время потихоньку утекло. Радостно осознав, что снова можно начинать торопиться, Рен влетел в свои ботинки и понесся к машине.
Только у двери Кьеко мужчина затормозил, не решаясь позвонить в дверь, хотя, отступать было уже некуда.
Открывшая дверь актриса мягко и обаятельно улыбнулась.
«Маска» - с сожалением отметил про себя Рен.
- Добрый вечер, - актер моментально отгородился встречной стеной, - прекрасно выглядишь.
Выглядела Кьеко и, правда, чудесно. Черный бархат аккуратно обнимал стройную фигурку, не трогая открытых плеч, умеренно высокие каблуки, не бросаясь в глаза, слегка удлиняли ноги, вечно разлетающиеся во все стороны рыжие пряди были уложены, а ненавязчивый макияж делал глаза девушки еще более красивыми и выразительными. Все это Тсуруга профессионально оценил с первого взгляда, но саму Кьеко он так и не увидел.
- Добрый вечер, - Могами отошла на шаг, приглашая войти, - мне нужно еще пару минут.
Закрыв за молодым человеком дверь, юная особа направилась в свою комнату.
«И что теперь? Пробиваться сквозь ее образ… или подыграть?»
Теребить девушку перед вечером Рену не хотелось, поэтому он решил просто подстроиться, оставив вопрос дальнейших отношений до лучших времен. Но в душе засела детская обида, как будто его не взяли играть на свою сторону. Где эта самая «своя сторона» молодой человек не знал, но все равно ждал более теплого приема от девушки, которой с таким трудом открылся. Конечно, можно было порадоваться, что его не встретили криками «не подходи, король ночи!», но это хоть была бы та самая Кьеко, которую он знал и любил, а не красивая незнакомка, к которой еще стоило привыкнуть.
Яркие огни, вспышки фотоаппаратов, красивые наряды, льстивые улыбки, толпа репортеров и еще большая толпа зрителей. Все, к чему уже успел привыкнуть знаменитый актер Тсуруга Рен, Кьеко пугало. Новый образ актрисы с достоинством выдерживал весь будоражащий калейдоскоп, но от спутника Кьеко старалась не отходить ни на шаг. Не будь его рядом, Могами бы давно растерялась.
- Не волнуйся, все будет хорошо, - Рен как будто почувствовал ее состояние.
Вместо ответа актриса незаметно кивнула.
Огромный холл концертного зала, куда вошли актеры, тонул в свете хрустальных люстр и дополнительно установленных софитов. Расставленные по периметру столы были заставлены фужерами, которые суетливые официанты уже наполняли шампанским, и легкими закусками на любой вкус. Холл постепенно заполняла приглашенная элита. Музыканты, продюсеры, главы агентств, актеры, режиссеры. Здесь собирались знаменитые и влиятельные люди страны. То и дело их ловили съемочные группы разных каналов.
Рен быстро сориентировался и, положив руку на талию все еще осматривающейся девушке, утянул ее куда-то в сторону. Кьеко подняла голову на Тсуругу, а затем проследила за его острым, пристальным взглядом. Возникшая перед глазами персона заставила Кьеко содрогнуться. Могами, уже с откровенным ужасом посмотрев на спутника, попыталась быстро сменить направление, но сильная мужская рука не пустила. На лице актрисы не дрогнул ни один мускул, но внутри девушка сжалась в комок. Актеры приближались к Фуве Шо. Встреча, конечно, была неизбежна, но добровольно с порога идти к источнику проблем Кьеко, ну, никак не хотела. Выбора ей Рен не оставил.
Заметив приближающуюся пару, Фува быстро освободился от собеседников и зашагал на встречу. Скользнувшая во взгляде темная ярость сменилась нахальной, презренной улыбкой.
- Добрый вечер, Фува-сан, - холодно и спокойно обратился актер к певцу.
Кьеко ограничилась легким наклоном головы. Говорить ей ничего не хотелось.
- Добрый вечер, Цуруга-сан и Могами-сан, - кажется, сверкнули все тридцать два зуба, - какая приятная встреча. Даже не ожидал, что вы сделаете мне такой подарок, явившись вместе.
Кьеко внутри передернуло.
- Рады, что доставили Вам такое удовольствие, - сухо ответил Рен.
- Кьеко, милая, как жаль, что ты оставила меня в такой замечательный день, - певец перевел взгляд на девушку, пытаясь скорчить расстроенную мину, однако, тут же снова оскалился, - но так даже будет интереснее, не правда ли…
Могами почему-то захотелось спрятаться за спину Рену, но, вовремя одернув себя, она усилием воли снова слилась с придуманным на вечер образом. Чуть наклонив голову к семпаю, но не коснувшись его, актриса хитро улыбнулась.
- Удачно повеселиться.
Глаза певца злорадно сверкнули. Ему нравился начинающийся спектакль с собой в главной роли.
Шо уже мысленно праздновал победу. Не важно, что за история в результате получится, но сегодня, сейчас, он стоит и смотрит, как пытается сохранить свое лицо этот жалкий актеришко – посмотрели бы сейчас на него фанатки, как пытается исчезнуть с глаз долой испуганная Кьеко. Наверно, она уже не рада, что выбрала на роль защитника этот несуразный двухметровый шест.
«Давай, Кьеко. Покажись во всей красе. Мне даже в интервью ничего говорить не надо будет». Фува заметил, как меняется лицо актрисы. «Начали?»
- Удачно повеселиться.
«Все еще надеешься на своего дружка? – веселился про себя Шотаро. – Ты еще повисни на нем. Что он мне сделает?»
Фува уже было открыл рот, чтобы проверить на прочность уверенность Кьеко очередной колкой фразой.
- Думаю, - подал голос Тсуруга, - стоит включить в развлекательную программу еще и обещанную мной на днях экскурсию… в реальности… Погода великолепная, как на ваш вкус, Фува-сан?
«Что он несет?» Шо слегка нахмурился, вглядываясь в лицо актеру. На секунду. На один миг светская улыбка того превратилась в звериный оскал. Такое выражение лица у брюнета Фува уже где-то видел. Видел, и ему хотелось сбежать, куда подальше, но что-то не давало…
- Так давай, я тебе помогу сделать прогулку интереснее?
Тсуруга, оскалившись, надвигался.
- Нет уж, я не доверяю твоему вкусу, - кроме, как словами, защищаться было нечем, - наверняка, у нас разные представления о том, как и где лучше гулять.
«Наваждение… просто наваждение. Этого не может быть, не может, - надрываясь кричало сознание. – Что он за человек? Как такое может быть? Ведь это мои сны! Мои! Почему он вечно везде?!..»
- Как? – прохрипел Фува, пытаясь удержать достойное выражение лица.
- Жаль, придется обойтись без общества прекрасной дамы, - проигнорировал вопрос побелевшего певца Рен, - чтобы, не дай бог, не оставлять ее одну.
- Я не хочу, - выдавил из себя Шо, шагнув назад. Глаза застилал страх.
- Тогда тщательнее продумывайте Вашу развлекательную программу, Фува-сан.
Как будто из воздуха рядом появился журналист на пару с оператором.
- Здравствуйте, Фува-сан, не могли бы Вы ответить на пару вопросов? - затараторил низенький мужичок.
Кое-как справившись с лицом, Шо придал ему благопристойный вид.
- Конечно, - сипло ответил Шо.
Рен, улыбнувшись Кьеко, крепче приобнял ее и потянул в новом направлении.
- Снимаем, - скомандовал ведущий за их спиной, - А сейчас мы узнаем, как чувствует себя один из главных героев сегодняшнего вечера. Добрый вечер, Фува-сан. Волнуетесь?
- Немного, - справился с голосом певец.
- Вы пришли сегодня один?
- Да. К сожалению, моя спутница не смогла прийти, - ограничился кратким комментарием певец.
Больше Кьеко ничего не услышала: голоса певца и ведущего утонули в общем гуле собравшейся толпы.
- Рен, - девушка, чуть расслабившись, подняла глаза на спутника. В голове мелькнула мысль спросить о загадочном разговоре, но Могами ее быстро отмела до более удобного случая, - спасибо.
- Если ты разрешишь, я всегда буду защищать тебя, - серые глаза смотрели очень мягко и тепло.
Шоу вихрем пронеслось перед сонными глазами Кьеко. Временами сцену заливал яркий бело-желтый свет, предоставляя возможность ведущим прочитать имя победителя, временами в полутьме ее пропитывали глубокие, меняющие друг друга, цвета, помогая певцам погрузить зрителей в образы исполняемых песен. Части декораций переезжали с места на место, преобразовывая пространство в угоду сценографу, а музыка яркими, запоминающимися всплесками врезалась в уши. Неоднократно на сцену выходил Шо победивший, видимо, в нескольких номинациях, один раз даже появился Рейно с группой. Кажется, они забрали титул «Прорыв года». Актриса на все смотрела, как через туманную пелену. Из-за усталости и недосыпа внимание тухло и скрадывалось. Его хватало только на собственные мысли, хотя, и те уже лишь медленно перетекали туда-сюда. То, что ведущей была Момосе, Кьеко заметила только под конец вечера. Стоявший рядом с коллегой по «Луне» молодой человек показался знакомым, но его имени Могами так и не вспомнила, переключившись снова на свои проблемы.
Фраза, сказанная Тсуругой в холле, не давала Кьеко покоя. Впрочем, даже не сама фраза, а попытка представить, как будет выглядеть то самое «всегда» рядом с Реном. Фантазия то забредала в сказочные красоты невиданных миров, то спотыкалась о цензуру, то просто пасовала, увязая в бытовом болоте. Когда над головой вспыхнул свет, недвусмысленно намекая, что концерт окончен, Кьеко ненадолго вынырнула в реальность. Однако, стоило ей сесть в машину, как сознание заволокли яркие, причудливые грезы. Сквозь них пытался прорваться чей-то голос, но теплые, уютные сны не выпустили из своих объятий.
Репетиция, на которую Яширо чуть не опоздал, стоила мужчине пучка нервов. Как только он оказался на импровизированной сцене, то есть на свободной части небольшого актового зала, то тут же начал переминаться с ноги на ногу, не зная, куда себя деть. Единственное, что успокаивало – временное отсутствие зрителей: репетировали по очереди. Что будет во время спектакля, мужчина боялся даже представить. Впрочем, приближающаяся с каждой минутой премьера здорово подстегивала фантазию, чем дальше – тем больше. Когда перед глазами началось первое представление, Юки затрясло. «Плащ Тэнгу» значился в программе третьим.
- Юкихито-сан, - сдерживая откровенное веселье, шепотом обратилась Ами, - Вы же - взрослый человек, а это – всего лишь детский спектакль. Как же так можно? – девушка явно поймала исходящую от мужчины вибрацию.
- Ами, не смейся. Просто я еще никогда ничего не играл, - обиженно зашептал в ответ Яширо. Все его попытки успокоиться проваливались одна за другой.
- Успокойтесь. В этом нет ничего страшного, - сдавленно хихикая, девушка положила руку на ногу мужчине и слегка прижала ее к стулу.
- Не издевайся, пожалуйста, - выдавил из себя Яширо, хотя мысли уже ломанулись в совершенно другом направлении, выпустив тему предстоящего позора. Конечно, «лучший» момент для того, чтобы осознать, что рядом сидит симпатичная и привлекательная женщина, сложно было придумать. Соседка снова хихикнула и убрала руку. То, что горящие щеки отливали на вне явной краснотой, сомневаться мужчине не пришлось.
Закончилась вторая сказка, и команда во главе с Тору двинулась к освободившейся площадке. Юки, на плащ которого были нашиты самодельные листочки и засохшие веточки деревьев, больше напоминал нестриженный куст, чем лесное божество, однако, никого, кроме самого актера, это не волновало. Плащ-неведимку заменял обычный широкий плащ с капюшоном в тон к стоящей сзади ширме, его-то и следовало передать Тору, обменяв на кусок тростника. После этого, нужно было скинуть лесную маскировку и появиться в роли крестьянина. Для этого под плащом скрывалась длинная запахнутая рубаха, перехваченная пояском и обычные коричневые штаны. Все свои слова и действия Яширо успел запомнить лучше, чем собственное имя, но уверенность в себе все равно таяла. Стоило Юки выйти на площадку, как он моментально начал волноваться с новой силой. Внимание маленьких чертят тут же замкнулось на нем, и множество любопытных глаз неотрывно следили за каждым движением. Мамашки же откровенно хихикали и перешептывались между собой. И только со стороны немногочисленных мужчин чувствовалась немая поддержка. Яширо хотелось куда-нибудь провалиться, а еще лучше - бесследно исчезнуть. Но здание детского сада было выстроено на совесть, а исчезать Юкихито так и не научился - пришлось мужественно терпеть и завидовать партнеру по игре. Мальчишке игра давалась легко и непринужденно.
Прыгать вокруг Тору, изображая непомерный интерес, оказалось не так сложно, а чуть хрипловатый голос неплохо вязался с образом. Сложнее было успокоить трясущиеся руки и нормально отдать «плащ-неведимку», но и с этим мужчина все-таки справился. Улыбчивая Ами с матерью все это время тихонько стояли в сторонке, наблюдая за происходящим. Во второй части стало проще. Крестьянскую семью за обедом Яширо изображал на пару с Ами, и почему-то рядом с ней мужчина почувствовал себя уверенней.
Пока мать девушки резала дырку в плаще и «мыла им пол», Юки окончательно успокоился и вошел во вкус. Так что, ругаться на «нашкодившего» мальчишку, после того как тот, «увлекшись едой», явил зрителям дырку и «потерял невидимость», получилось весьма реалистично. Кажется, даже сам Тору оценил - уж больно правдиво он пискнул и отшатнулся. Когда все закончилось, Яширо был опустошен, но абсолютно счастлив. Успех постановки подтвердила овация зрительного зала.
Когда все сказки закончились, детям вручили подарки и разрешили разойтись по домам.
К Ами подошла молодая блондинка и, косясь в сторону рядом стоявшего Юки, отозвала ту в сторону.
- Юкихито-сан, пожалуйста, скажите Тору, чтобы одевался, - попросила Ами прежде, чем двинуться за собеседницей. Бабушка ребенка, как назло, куда-то скрылась.
- Хорошо.
Мужчина нашел глазами среди детворы нужного мальчишку и двинулся к нему.
- Тору, - мальчика дернул за рукав его сосед, - а правда, что это твой новый папа?
Тору, оглянулся и оценивающе окинул взглядом двигавшегося к нему Яширо.
- Правда, - с гордым видом ответило юное дарование.
Юки, не дойдя пары шагов, встал, как вкопанный. Звонкие детские голоса он прекрасно услышал.
- Понятно, тогда скажу маме, что он «занят», - собеседник быстро испарился.
Яширо стоял, ловя воздух ртом. «Сын», нахмурившись, поспешил к нему. Быстро схватив за руку ошарашенного мужчину, ребенок утянул того за дверь в коридор.
- Ты, извини, что я так сказал, - серьезно начал Тору, выпустив руку. - Но ты же станешь моим папой, правда?
Яширо посмотрел в глаза мальчику. Он не знал, плакать ему или смеяться. Нужно было что-то ответить, но мысли разбегались, кто куда.
- Ты не волнуйся, маме ты нравишься, - не меняя тона, продолжил мальчик, - она сама так сказал. Только ты меня не выдавай, ладно? Я тебе этого не говорил.
Улыбка скользнула по губам шатена.
- Хорошо. Твоя мама мне тоже нравится, только и ты меня не выдавай, договорились?
Тору кивнул и протянул руку. Скрепив договор рукопожатием, Юки вспомнил, наконец, зачем ему понадобился Тору.
- Кстати, мы собираемся домой, так что иди одеваться, - мужчина старался сохранить серьезное выражение лица.
- Ладно, - кивнул ребенок и унесся в сторону раздевалки.
Юкихито проводил его взглядом и, наконец, от души рассмеялся. Он смеялся не над детскими выходками, а просто потому, что ему было хорошо и радостно. Новость, что он нравится Ами, обжигающе грела душу.
@темы: Skip beat, творчество, фанфики