Полетаем?
Часть 3. «Лучше бы я подумала вчера…» Гримерная, которую девушка, то и дело, мерила шагами, казалась слишком маленькой и тесной. В ней не было места, где можно было бы скрыться от собственных навязчивых мыслей. Кьеко села на диван, пытаясь успокоиться, но вновь вскочила, не в силах оставаться на одном месте. «И что это за совет такой: представь, какого тебе будет, если завтра Тсуруга явится с новой пассией, а с тобой и поздороваться забудет? Как он мне сейчас-то поможет? Я боюсь, что он уйдет… Я хочу, чтобы он был рядом. Но я не могу представить его своим молодым человеком…» Девушка остановилась на миг и потрясла головой, вытряхивая образы проснувшегося воображения. «Но что если он и правда перестанет со мной разговаривать? Я обидела его. Не поняла его чувств. А теперь…» Кьеко закрыла глаза руками. «Да что это со мной? Надо просто извиниться и все объяснить… но как?..» Актриса подняла голову и взглянула на настенные часы. Пора было идти на площадку. Живот свело в предвкушении: «Сейчас я увижу его, но как мне себя вести?»
Воздушный подол платья наивно пытался догнать свою хозяйку, пока та стремительно шла по холодному, пустому коридору. Могами не могла замедлить собственные шаги, хотя ей и хотелось выиграть еще немного времени, чтобы найти нужные слова и вернуть столь необходимую уверенность. Страх и странное нетерпение гнали ее вперед. Охранник у двери предупредительно открыл актрисе дверь.
- Как всегда, полны сил, Могами-сан, - поклонился девушке мужчина.
- Здравствуйте, - остановилась и ответила на поклон Кьеко, - а… Тсуруга-сан уже пришел?
- Нет еще, - охранник с интересом посмотрел на актрису, - я слышал, он задерживается.
Кьеко вздрогнула. «Может, что-то случилось?»
- Спасибо, - девушка быстро поклонилась и скользнула в дверь.
- … Начнем с тех сцен, в которых он не участвует, - режиссер обернулся к двери, - Могами-сан, как раз, вовремя. Снимем финальные сцены до последней встречи призрака с героем. Вам нужно просмотреть сценарий?
- Нет, - быстро среагировала актриса, - я помню.
- Хорошо, тогда входите в образ, сейчас начнем.
На съемочной площадке в ускоренном темпе выстраивали свет. Приглушенное, отдаленно напоминающее лунное освещение получалось неестественным. Как будто отстроенный мастерами замок имел свои прихоти: не желая принимать искусственную луну, он отбрасывал ее от себя, то там, то здесь отражая лучи прожекторов.
Финальные сцены Могами помнила хорошо. Вместо накала эмоций между строк читалась усталость сценариста. Кьеко дома не раз бралась и перечитывала сценарий, пытаясь найти способ выразить то, что накопилось в ней, пока она играла роль призрака. Но вместо кульминации находила тишину и собственный провал. Режиссер тоже понимал, что чего-то не хватает, но надеялся на актрису. Могами же оставалось искать чуть больше смысла между строк.
Призрак мечется. Он понимает, что в его жизни не было самого главного - любви. А тот, кто действительно достоин этой любви – герой. Девушка, маясь в бесплотном состоянии, наконец, осознала это. Но она уже не сможет полюбить, это удел людей, а не духов, а он всем сердцем ненавидит ее, ведь она, сама того не зная, еще при жизни, принесла ему боль и страдания. Не он ее, а она его лишила жизни, превратив все его существование в сплошной кошмар.
«…Поняла его душу? – Кьеко дотронулась до фанерной стены замка, с виду так похожей на каменный массив. Ощущение подделки подарило ключ к сцене. - Но поздно, очень поздно. Уже ничего не будет, и я не могу с этим ничего поделать. Вся жизнь теперь кажется призрачной и ненастоящей? Да, и что дальше? Не могу больше ненавидеть, не могу отречься, не могу полюбить. Я сама загнала себя в эту ловушку… Но причем здесь предметы, которые я должна разбрасывать своей силой? Откуда у меня сейчас сила? Ненависти больше нет. Боль? Это людское. Призраки не чувствуют ее. Как выразить это?.. Всю жизнь думала только о себе. Так и не смогла доверить свои чувства кому-то. А теперь отчаянье? И его я могу отдать только пустоте вокруг меня, растворившись в ней…» Образ тихо и незаметно слился с собственным состоянием актрисы. Решение пришло само собой.
Команда режиссера эхом отдалась в сознании. Девушка съежилась и потянулась к собственным плечам, но в последний момент отдернула руки, вспомнив, что все равно не почувствует своего тела и никогда больше не согреется. Ее лицо перекосило. Она выпрямилась и устремилась к стоящей на витиеватой подставке вазе. Замах, еще замах. Ваза осталась стоять на месте, не шелохнувшись. Дух затрясся. Внезапно приведение вскинуло голову, и окружающее пространство заполнил крик, полный отчаянья. Крик перешел в визг и… оборвался. Еле различимо зашелестел тихий, безжизненный, горький, почти человеческий смех.
- Стоп. Снято.
Кьеко обхватила голову руками, стараясь вернуться к своей жизни, снова привыкнуть к своему плотному человеческому телу.
- Могами-сан, браво! Ваша импровизация – просто нечто! – режиссер с горящими глазами подскочил к актрисе, но, заглянув ей в глаза, отшатнулся: по щекам Кьеко текли слезы. – С Вами все в порядке?..
Девушка коротко кивнула. Тоска по несбывшемуся съедала ее изнутри. Тому несбывшемуся, что в ее собственной, настоящей жизни еще могло сбыться.
- Тогда, пожалуйста, отдохните. У Вас есть время до приезда Тсуруги, - немного испуганно произнес режиссер. - Мы пока снимем оставшиеся сцены.
Кьеко, закусила губу и снова кивнула.
«Доверить свои чувства. Довериться человеку, которого полюбила… Так сложно… так нужно…».
Холл LME с первого взгляда ничем особо не впечатлил. Широкое пространство было предназначено, в основном, для гостей, и все самое интересное, явно скрывалось где-то за его пределами. Здесь же пахло представительно-деловой рутиной. Зная славу президента LME, Ник по-детски рассчитывал на что-то менее обыденное, впрочем, пресса могла раздуть нечто грандиозное и с пустого места.
- Здравствуйте, я бы хотел встретиться с господином Такарадой, - молодой человек равнодушно посмотрел на девушку за стойкой ресепшена. Та заинтересованно следила за ним с тех пор, как он вошел в двери, но теперь, усиленно делала вид, что занята бумагами, испытывая мужское терпение.
- Вам назначено? – выдержав театральную паузу, наконец, подняла полные очарования глаза брюнетка.
- Нет. Но это очень срочно! – Ник с удовольствием бы подыграл красотке в ее неторопливом флирте, но важная задача делала его нетерпеливым.
- Странно… - протянула девушка.
- Что мне срочно? – скрывая раздражение и не меняя делового тона, поинтересовался гость.
- Нет, что Вам не назначено… - пожала плечиком девица.
Ник вопросительно посмотрел на собеседницу.
- … Вы же в костюме, – неохотно пояснила само собой разумеющееся брюнетка.
Молодой человек с недоумением осмотрел себя. Джинсы, с которыми он успел уже сродниться за время поездки, слабо походили на представительную одежду, впрочем, как и новая, пусть только с утра купленная рубашка в неизменную клетку. «Это что? Юмор такой?», - Ник снова посмотрел на секретаря.
- Как Вас представить? – та уже взяла телефонную трубку и теперь щелкала пальцами по кнопкам.
- Николас Брукс.
- Здравствуйте, это ресепшен, - обратилась брюнетка к невидимому собеседнику, - здесь Николас Брукс к президенту по срочному делу… нет… понятно… а… - девушка, насторожившись, повернулась в сторону широкого коридора, - нет, спасибо, ничего передавать уже не надо.
Цокот копыт заставил Ника нервно оглянуться и посмотреть в том же направлении. Через мгновение из-за угла вывернула лошадь, неспешно несущая на себе седока. Мужчина неопределенно-средних лет, непринужденно сидевший в седле, спокойно и даже как-то по-царски оглядывал бедолаг, старающихся как можно быстрее оказаться поближе к стене. Явление приближалось. Ник, затаив дыхание, разглядывал наездника: величественная гордая осанка молодила его, как и строгий, властный, но, в то же время, немного детский взгляд. Однако в глубине прищуренных, охваченных морщинами глаз можно было заметить многолетний опыт, граничащий с мудростью, присущей старцам. Одет мужчина был, как и сам Ник, в джинсы и клетчатую рубашку, вот только на голове красовалась еще и широкая ковбойская шляпа.
- Это что, тут в норме вещей? – наконец, спросил шатен, когда лошадь вывезла своего седока в холл.
- Почти, - тихо ответила секретарь, явно наслаждаясь удивлением парня. - Господин президент! – громко обратилась она к явлению. – Это Николас Брукс. У него к Вам срочное дело.
Лошадь направилась прямиком на Ника.
- Николас Брукс? – президент ловко «припарковал» средство передвижения у стойки и с любопытством оглядел гостя.
- «Президент»? – тихо выдохнул Ник, стараясь справиться с удивлением.
Мужчина еще некоторое время задумчиво вглядывался в лицо Ника, как будто стараясь вспомнить старого знакомого, затем внезапно просветлел.
- Поехали ко мне в кабинет, мой мальчик. Я подвезу… - Такарада наклонился и протянул гостю руку.
- А пешком нельзя? – с надеждой спросил парень, недоверчиво оглядев _пока_ смирно стоящее животное.
- В последний раз предлагаю, - президент испытующе посмотрел на парня.
Ник вздохнул и, воспользовавшись предложенной рукой, неумело забрался на лошадь. «И вот что мне спокойно не скучалось? Дождался приключений на свою… - парень зажмурил глаза, - голову».
Когда слезы высохли, и интерес коллег иссяк, Кьеко осталась одна наедине со своими вязкими, еле перетекающими мыслями. Она неотрывно смотрела на площадку, где кипела работа, но все происходящее там стало для нее просто бессмысленным визуальным фоном. Приютившись на стуле, актриса, сама того не замечая, уже некоторое время сидела неподвижно, прижав к себе, как щит, колени. Она пыталась осмыслить то, что пережила, играя сцену. Тьма, одиночество, безысходность. Так глубоко до этого ей еще не приходилось нырять в эти чувства: ни в реальности, ни в роли. Она пыталась вновь коснуться их, принять, но каждый раз одергивала себя, чувствуя пропасть. «Интересно, а приходилось ли Тсуруге-сану испытывать что-то подобное? Заглядывать в пропасть?» Могами вспомнила пронзительно серые, как будто впитавшие боль в свой цвет, глаза. В груди защемило. «Приходилось... И он все еще боится соскользнуть опять во тьму. Боится, что что-то или кто-то может вновь столкнуть его в пропасть. Неужели поэтому он закрывается от всех своей маской? Из-за этого отгораживается фальшивой улыбкой всякий раз, когда что-то по-настоящему задевает его. А ведь он не раз пытался открыться мне, довериться. Я чувствовала это. Но почему не ценила попытки? А я… Закрыла свое сердце из-за... ерунды. Хотя, теперь оно стучит, вырываясь из груди при одной только мысли о нем. Если я боюсь, что меня снова бросят, то каково человеку, который, возможно, был совсем один?...» Кьеко сильнее прижала к себе ноги, стараясь почувствовать ускользающее тепло.
- Могами-сан, с Вами все в порядке? - до боли знакомый голос разбил оборону. Девушка вздрогнула и подняла глаза.
- Тсуруга-сан? - с трудом выдавила из себя Могами. Его настороженный, внимательный взгляд внезапно сменился холодным и отстраненным.
- Я вижу, Вы пришли в себя, добрый день, - официальная улыбка актера обожгла Кьеко. Видимо, что-то отразилось в ее взгляде, так как мужчина поспешил отойти, всем видом показывая, что разговор окончен.
- Тсуруга-сан, - актриса соскочила со стула, но успевшие онеметь ноги заставили ее сесть обратно. Рен обернулся и удивленно посмотрел на нее. Кьеко, поймав его взгляд, попыталась улыбнуться.
- Я просто хотела спросить, все ли с Вами в порядке - Вас так долго не было, - девушка старательно начала растирать онемевшие конечности, стараясь вернуть им чувствительность.
- Со мной все в порядке, - мужчина вернулся. - Вы можете встать?
Могами взялась за предложенную руку и поднялась.
- Ау! - сползающая от коленей к стопам судорога болезненно свела ноги, и девушка вновь оказалась на стуле.
- Вытяните ноги, - Рен присел на корточки.
- Тсуруга-сан... Вам же на площадку... - сквозь зубы процедила Кьеко.
- Сейчас перерыв, если Вы не заметили, у меня есть минут 10 - вытягивайте.
Последнее прозвучало, как приказ, и девушка подчинилась. Руки Рена, быстро растиравшие то одну, то другую ногу, облегчали боль, но чем легче Кьеко становилось, тем больше ей хотелось провалиться сквозь землю. Теперь она хорошо чувствовала и теплые руки мужчины, и любопытные взгляды наблюдателей.
- Смотрят же... - смущенно выдохнула Могами.
- Поздно спохватились. Все что хотели – они уже увидели, - спокойно произнес Тсуруга. - Так лучше? - он поднял голову на девушку.
Актриса, поставила стопы на пол.
- Да, спасибо.
- Интересно, почему Вы смущаетесь, когда я оказываю Вам медицинскую помощь в темном углу студии на глазах всего у пары коллег, но абсолютно спокойно реагируете, когда на всю страну Вас спрашивают об отношениях со мной во время совместного проживания?
Кьеко, распахнув глаза, удивленно посмотрела на мужчину. Тот горько усмехнулся, но затем, по привычке, отгородившись холодной, бесстрастной маской, встал и отвернулся к съемочной площадке. Сердце в груди болезненно екнуло, Могами стало вдруг до злости обидно...на собственную глупость, причинившую Рену боль.
- Потому что Каин Хилл был моим братом, - с нажимом ответила она, - и он всегда держал дистанцию, так или иначе, а сейчас... - Кьеко запнулась.
- Что сейчас? - серьезно посмотрел на девушку Тсуруга.
- А сейчас... - слова стали даваться все тяжелее, - я не знаю, как реагировать, когда меня касается человек, который мне не безразличен... - еле слышно закончила Могами.
Рен несколько мгновений ошарашено смотрел на Кьеко, боясь понять сказанное ею, а затем опустил голову вниз и закрыл глаза рукой.
Девушка замерла, боясь пошевелиться.
- Ну, в данной ситуации, - мягко произнес мужчина, - тебе стоило просто сидеть, не обращая ни на кого внимания... кроме меня, - Рен поднял голову.
Кьеко впервые увидела такую растрепанную, светлую и счастливую улыбку на его лице. И эта улыбка моментально стерла все ее страхи и сомнения, с легкостью согрев и успокоив.
- Тсуруга-сан, пожалуйста, приготовьтесь, - голос режиссера облетел площадку.
Рен вздохнул.
- И как мне сейчас играть? - рассеянно спросил Тсуруга. Он нежно улыбнулся Кьеко и пошел к съемочной площадке. - Мы еще не закончили разговор, – кинул мужчина уже через плечо.
Ник, начиная нервничать, следил за очередным клубком дыма, который, как и все его предшественники, медленно поднялся вверх и неохотно рассеялся, не достигнув потолка. Выпускающий их президент, откинувшись на спинку своего кресла, невидящим взглядом смотрел на стену, блуждая в своих мыслях. Казалось, он вообще забыл о присутствии в кабинете кого-то постороннего. Наконец сигарета была потушена.
- Значит, Вы приехали в Японию искать актеров для проекта своего отца? – вернулся к разговору президент LME.
- Да, - кивнул Ник. Он старался держаться уверенно, но это было сложно под тяжелым взглядом собеседника.
- Насколько я знаю, Джон Брукс давно занимается только продюсированием. Кто будет режиссером фильма?
Ник поерзал в кресле.
- Этот вопрос еще не решен окончательно, - уклончиво ответил он.
Такарада нахмурился.
- То есть Вы хотите забрать моих лучших актеров в Америку на неопределенный срок, на неопределенный проект, к неопределенному режиссеру. Даже речи быть не может, - жестко закончил он.
Николас растерянно посмотрел на президента, судорожно соображая, чем «крыть».
- Надеюсь, Вам есть, что еще сказать по делу, мистер Брукс. В противном случае, я вынужден буду попрощаться, - отчеканил, не меняя тона Такарада, - у меня еще есть незаконченные дела.
Впервые за долгое время молодой человек ощутил себя потерявшимся щенком. Удача, которой почему-то так нравилось идти рядом с ним, помогла Нику найти нужное в чужой стране, в чужом мире. Но теперь, похоже, спутница оставила его в одиночестве разбираться с хитрым японцем, съевшим на своем деле не одну собаку. Ник упустил что-то очень важное, и теперь все надежды катились к чертям. Парень вздохнул.
- Дело в том, что я буду режиссером, если смогу подобрать актеров и договорюсь с агентством. Последнее слово будет за моим отцом, но я…
- Понятно, - властно прервал его Такарада. – Тогда, молодой человек, Вы ни с того и не так начали. Запомните, никто и никогда не должен знать, в чем Вы не уверены. Сюда Вы пришли, как режиссер, а не сын Джона Брукса, вот и ведите себя, как режиссер. Вы пришли нанять моих актеров, так уговорите меня, - президент усмехнулся. - Меня не интересует предложение чьего бы то ни было сына, но меня может заинтересовать предложение пусть юного, но знающего свою цель режиссера.
Ник неуверенно кивнул и вопросительно посмотрел на президента.
Лори улыбнулся.
- Итак, господин режиссер?
Ник, ухватившийся за последний шанс, как тонущий за проплывающее мимо бревно, быстро взял себя в руки. Приосанившись, он мягко и по-деловому улыбнулся.
- Президент Такарада, я хочу, чтобы Ваши актеры играли в моем фильме. Я планирую доработать сценарий под них, поэтому сейчас могу предоставить Вам только рабочую версию. Основную идею фильма я Вам уже изложил… и да, я убежден, что добьюсь успеха.
- Еще козыри? – лукаво спросил Лори.
- Хмм.. – на сомнения не было и пары секунд. – В фильме Тсуруга-сан и Могами-сан будут играть семейную пару, и я думаю, что… это позитивно скажется на их отношениях, - подобрал слова Ник.
Ставка была сделана.
- Неплохо, - кивнул Такарада, доставая из коробки сигару.
Ник, предвкушая дымную пытку, мысленно взвыл. Однако президент, помяв сигару в руках, замер и насмешливо посмотрел на парня.
- Не делайте такое лицо, молодой человек. Терпение – очень важное качество для режиссера.
Николас бесшумно выдохнул, смирившись с очередным испытанием.
- Я принимаю Ваше предложение, - неожиданно произнес президент, закуривая. – Однако, я могу передумать, если через месяц я не получу окончательный сценарий фильма. И, конечно же, я оставляю право отказа за актерами. Желаю Вам удачи.
- Йесс! – подскочил с места Ник и, тут же, наткнулся на осуждающий взгляд. – То есть, - умерил ликование молодой человек, - большое спасибо. Через месяц на Вашем столе будет лежать сценарий.
Как только дверь за молодым дарованием закрылась, Лори оживился. Он, моментом положил сигару в пепельницу и схватил телефонную трубку. Быстро пробежавшись пальцами по кнопкам, он нетерпеливо крутанулся в кресле, ожидая ответа.
- Джон, добрый… ммм… вечер, это Лори. Давно тебя не слышал, друг мой. Как ты думаешь, почему я тебе звоню? – Такарада с предвкушением улыбнулся. – Да, он только что ушел. Тебе интересно? – Лори, получив положительный ответ, выдержал секундную паузу. – Тогда мучайся от любопытства, о, жестокий родитель, потому что я тебе ничего не скажу, - на этом президент радостно отсоединился, а на его лице расплылась самодовольная, блаженная улыбка.
Съемочный день подходил к концу. Могами сцена за сценой все легче принимала образ и по-хозяйски осваивалась в нем. «Призрак», казалось, наелся до отвала и сдался Кьеко в руки. Образ перестал отнимать силы, а удачные дубли и похвала режиссера все больше воодушевляли. Однако, стоило Могами выйти из роли, как она тут же наталкивалась на мягкий, внимательный взгляд Рена. Смотря ему в глаза, ей хотелось если не провалиться сквозь землю, то хотя бы растаять на месте. Не зная, как реагировать на внимание мужчины, рыжеволосая снова зарывалась в актерское мастерство. Она не жалела о своем признании, но справиться без роли со сковывающим смущением не могла.
Работа для Кьеко закончилась, и она, попрощавшись со всеми, заторопилась в раздевалку. Убедив себя в том, что поговорить с Реном она еще успеет, и сейчас ее ждут дела, Могами шмыгнула за дверь зала в коридор. Не успела она поклониться охраннику и пройти пару шагов, как следом вышел Тсуруга.
- Могами-сан, Вы спешите? - обращение было привычным, но почему-то резануло актрисе слух.
Вздрогнув, Кьеко обернулась.
- Да, простите.
- У Вас еще работа сегодня? – уточнил актер.
- Нет, Ник сегодня улетает - я обещала проводить его, - начиная нервничать, ответила Могами.
- Я могу довезти Вас и вашего друга до аэропорта, если Вы немного подождете. У меня осталась последняя короткая сцена, - серьезный, упрямый взгляд говорил о том, что спорить бесполезно, но Кьеко все же попыталась:
- Не стоит беспокоиться…
- Стоит, - поставил точку Рен и, не дав Могами возможности еще что-то возразить, скрылся за дверью.
Кьеко вздохнула, осознав, что теперь ей деваться некуда. Поймав любопытный взгляд охранника, она еще раз попрощалась с ним и ушла в гримерную.
Шифоновое платье заняло свое место на вешалке. Кьеко, улыбнувшись, провела по нему рукой. Теперь это был не просто костюм для съемок, с ним было связано что-то тревожное, но дорогое сердцу. Одевшись, актриса еще раз взглянула на него и, невольно переведя взгляд на часы на стене, охнула. Взяв из сумки мобильный телефон, она быстро нашла нужный номер и нажала на дозвон.
- Алло, Ник, это Кьеко. Ты сейчас где?
- Привет, - радостно ответил собеседник, - хороший вопрос.
- Ты потерялся? – настороженно спросила девушка.
- Не то чтобы… Не волнуйся, сейчас найдусь. Ты освободилась?
- Да, я сейчас жду Тсуругу-сана, он сказал, что подвезет.
- Угу, значит все прошло хорошо?
- Наверно, - вздохнула Кьеко, - я сама еще не знаю.
- Ты призналась? – в голосе послышалось любопытство.
Могами залилась краской.
- В общем, да… отчасти… - запинаясь, ответила девушка.
- Интересная формулировка, - ехидно заметил парень. – Значит так, я, судя по карте, не так далеко от тебя. Минут через 15, надеюсь, буду около студии.
- Это замечательно, – с облегчением сказала актриса.
- Радуешься, что наедине с ним не останешься? - догадался Ник.
- И вовсе нет! – обиделась больше сама на себя девушка.
- Да?.. Хм… о, в другой стороне, интересное здание… я еще успею посмотреть…
- Ниик, - угрожающе протянула рыжеволосая.
- Да-да, я понимаю, что ты просто за меня волнуешься. Вдруг, я и, правда, потеряюсь, да? - из трубки донесся смех. - Ладно, скоро буду.
Кьеко, сев на стул, положила телефон обратно в сумку, и задумчиво посмотрела куда-то сквозь стену. «И вовсе я не боюсь остаться с ним наедине. Просто, я не знаю, что ему сказать. А если он прямо спросит, что я к нему чувствую? Я еще сама до конца не разобралась». Кьеко вспомнились дни, когда Тсуруга сводил к минимуму все общение, когда вместо нормального разговора, она лишь слышала короткие ответы на свои вопросы, когда ей так не хватало его внимания. Холодные, неприятные воспоминания закрыл теплый, нежный взгляд Рена, его улыбка после признания. «Представь, какого тебе будет, если завтра Тсуруга явится с новой пассией, а с тобой и поздороваться забудет?» Кьеко нахмурилась: «Да что же эта фраза так ко мне привязалась? Неужели мне будет так неприятно? Но я же не считаю его своим? Ну и что, что у него кто-то появится? – в груди ощутимо кольнуло, заставляя девушку признать свои чувства. - Я привязалась к нему, мне приятно его внимание… даже эти смущающие взгляды, - Кьеко схватилась за голову. – Да, он мне нравится, но я же не могла вот так без оглядки влюбиться?.. Да что же со мной?! И когда он касался меня, и когда смотрел… А Тсуруга-сан? Ведь я же ему тоже не безразлична? Не зря же Ник говорил… Но у меня не модельная внешность и…» Могами подняла голову и посмотрела на себя в зеркало. Мысли разлетелись по углам, когда актриса увидела не стертый макияж на своем лице. «Да уж, красотка», - удрученно заметила девушка. Оставив все размышления на неопределенное потом, актриса занялась приведением себя в порядок. Когда Кьеко, наконец, закончила и собрала все вещи, в дверь постучали.
- Могами-сан, Вы готовы? – Кьеко легко узнала голос Тсуруги-сана.
Схватив сумку и плащ, она вылетела за дверь.
Длинный коридор, изгибающийся не хуже лабиринта, наконец-то вывел к проходной. Рен, покосился на своего менеджера. Тот, продолжая на ходу листать свою записную книжку, усиленно делал вид, что пребывает на другой планете. Кьеко же, все еще прячась где-то за его плечом, похоже, делала вид, что находится еще дальше. За всю дорогу инопланетяне не проронили ни слова.
- Рен, вечерняя встреча… - Яширо, лукаво посмотрел на подопечного и прочистил горло, - отменилась. Режиссер сказал, что изменения в сценарии можно будет обсудить на следующей неделе. На сегодня у тебя работы больше нет.
Актер поймал себя на мысли, что звук шагов, все же был лучше.
- Вам нужно было на встречу? – встревожено уточнила Кьеко, все же высунувшись из окопа.
- Ее отменили еще утром, - Рен, отгородившись улыбкой, внимательно посмотрел на Юки.
- Да-да, я просто напомнил, - среагировал менеджер.
- А что с Вашим горлом, Яширо-сан? – спросила актриса.
- О, ничего особенного, Кьеко-чан, но спасибо за беспокойство.
Мужчины пропустили девушку вперед, а затем сами, один за другим, прошли мимо поста охраны.
- Вы сейчас в аэропорт Нарита? – сменил тему Юки.
- Да, - кивнула Кьеко.
- Рен, не потеряй там Кьеко, - Яширо вновь хитро посмотрел на Тсуругу, - там много народу.
Рен, послав тяжелый, прибивающий к полу взгляд своему менеджеру, мысленно сосчитал до десяти: жизнь Юки висела на волоске.
- Не волнуйтесь, Яширо-сан, - с улыбкой ответила актриса, - никуда я не денусь.
Тсуруга, открыв для Кьеко дверь на улицу, усмехнулся.
- Тогда до завтра, - выйдя за парочкой на свежий воздух, сказал Юки.
- До завтра, Яширо-сан.
- До завтра, - лучезарно-демонически улыбнулся Рен.
День выдался для Рена тяжелым. Проворочавшись полночи, актер еще и подскочил ни свет, ни заря. Не найдя себе занятия, он решил раньше выехать на работу, но по пути попался не проснувшийся автолюбитель, решивший на светофоре с горочки скатиться вниз – пока оформляли ДТП, время убежало. Позвонив Яширо, чтобы тот предупредил режиссера и добирался сам, актер рванул напрямую на съемки, но попал в пробку. Не успел он появиться на площадке, как сам того не ожидая, выбил из любимой зазнобы признание. Впрочем, «не безразличен» в исполнении Кьеко, могло означать что угодно: кот в подъезде ей тоже мог быть «не безразличен». Хотя, наблюдая на рыжей, Рен уже даже не сомневался, что слова прозвучали во вполне традиционном смысле, так как девушка вдруг начала отводить глаза и сбегать без оглядки. Когда Рен решил ее, наконец, догнать, оказалось, что спешит она к своему ненаглядному другу. Но! О, радость: чтобы его проводить. Такое событие Тсуруга просто не мог пропустить – Ника домой Рен готов был отправить хоть багажом в чемодане, хоть по почте. Дело оставалось за малым: отменить очередную бестолковую встречу с режиссером, быстро разделаться с последней сценой и переодеться. Встречей занялся Яширо, со сценой проблем не было, но переодевание потрепало нервы: Юки, уже успевший к тому моменту все отменить, начал сыпать намеками и идиотскими комментариями. Актер в спешке большинство из них просто достойно проигнорировал. Но менеджер не сдался, помолчав некоторое время, он зашел на следующий круг, только уже в присутствии Кьеко… осталось только порадоваться, что он ушел домой живой. Профессиональная выдержка, закаленная годами, не сломалась. А теперь…
- Добрый вечер…
- Добрый, - теперь Рен даже позволил себе улыбнуться и поздороваться с отбывающим в далекие дали другом Могами.
- Привет, ты как раз во время, - просияла Кьеко, увидев Ника.
Рен, обойдя парочку, направился к машине.
Воздушный подол платья наивно пытался догнать свою хозяйку, пока та стремительно шла по холодному, пустому коридору. Могами не могла замедлить собственные шаги, хотя ей и хотелось выиграть еще немного времени, чтобы найти нужные слова и вернуть столь необходимую уверенность. Страх и странное нетерпение гнали ее вперед. Охранник у двери предупредительно открыл актрисе дверь.
- Как всегда, полны сил, Могами-сан, - поклонился девушке мужчина.
- Здравствуйте, - остановилась и ответила на поклон Кьеко, - а… Тсуруга-сан уже пришел?
- Нет еще, - охранник с интересом посмотрел на актрису, - я слышал, он задерживается.
Кьеко вздрогнула. «Может, что-то случилось?»
- Спасибо, - девушка быстро поклонилась и скользнула в дверь.
- … Начнем с тех сцен, в которых он не участвует, - режиссер обернулся к двери, - Могами-сан, как раз, вовремя. Снимем финальные сцены до последней встречи призрака с героем. Вам нужно просмотреть сценарий?
- Нет, - быстро среагировала актриса, - я помню.
- Хорошо, тогда входите в образ, сейчас начнем.
На съемочной площадке в ускоренном темпе выстраивали свет. Приглушенное, отдаленно напоминающее лунное освещение получалось неестественным. Как будто отстроенный мастерами замок имел свои прихоти: не желая принимать искусственную луну, он отбрасывал ее от себя, то там, то здесь отражая лучи прожекторов.
Финальные сцены Могами помнила хорошо. Вместо накала эмоций между строк читалась усталость сценариста. Кьеко дома не раз бралась и перечитывала сценарий, пытаясь найти способ выразить то, что накопилось в ней, пока она играла роль призрака. Но вместо кульминации находила тишину и собственный провал. Режиссер тоже понимал, что чего-то не хватает, но надеялся на актрису. Могами же оставалось искать чуть больше смысла между строк.
Призрак мечется. Он понимает, что в его жизни не было самого главного - любви. А тот, кто действительно достоин этой любви – герой. Девушка, маясь в бесплотном состоянии, наконец, осознала это. Но она уже не сможет полюбить, это удел людей, а не духов, а он всем сердцем ненавидит ее, ведь она, сама того не зная, еще при жизни, принесла ему боль и страдания. Не он ее, а она его лишила жизни, превратив все его существование в сплошной кошмар.
«…Поняла его душу? – Кьеко дотронулась до фанерной стены замка, с виду так похожей на каменный массив. Ощущение подделки подарило ключ к сцене. - Но поздно, очень поздно. Уже ничего не будет, и я не могу с этим ничего поделать. Вся жизнь теперь кажется призрачной и ненастоящей? Да, и что дальше? Не могу больше ненавидеть, не могу отречься, не могу полюбить. Я сама загнала себя в эту ловушку… Но причем здесь предметы, которые я должна разбрасывать своей силой? Откуда у меня сейчас сила? Ненависти больше нет. Боль? Это людское. Призраки не чувствуют ее. Как выразить это?.. Всю жизнь думала только о себе. Так и не смогла доверить свои чувства кому-то. А теперь отчаянье? И его я могу отдать только пустоте вокруг меня, растворившись в ней…» Образ тихо и незаметно слился с собственным состоянием актрисы. Решение пришло само собой.
Команда режиссера эхом отдалась в сознании. Девушка съежилась и потянулась к собственным плечам, но в последний момент отдернула руки, вспомнив, что все равно не почувствует своего тела и никогда больше не согреется. Ее лицо перекосило. Она выпрямилась и устремилась к стоящей на витиеватой подставке вазе. Замах, еще замах. Ваза осталась стоять на месте, не шелохнувшись. Дух затрясся. Внезапно приведение вскинуло голову, и окружающее пространство заполнил крик, полный отчаянья. Крик перешел в визг и… оборвался. Еле различимо зашелестел тихий, безжизненный, горький, почти человеческий смех.
- Стоп. Снято.
Кьеко обхватила голову руками, стараясь вернуться к своей жизни, снова привыкнуть к своему плотному человеческому телу.
- Могами-сан, браво! Ваша импровизация – просто нечто! – режиссер с горящими глазами подскочил к актрисе, но, заглянув ей в глаза, отшатнулся: по щекам Кьеко текли слезы. – С Вами все в порядке?..
Девушка коротко кивнула. Тоска по несбывшемуся съедала ее изнутри. Тому несбывшемуся, что в ее собственной, настоящей жизни еще могло сбыться.
- Тогда, пожалуйста, отдохните. У Вас есть время до приезда Тсуруги, - немного испуганно произнес режиссер. - Мы пока снимем оставшиеся сцены.
Кьеко, закусила губу и снова кивнула.
«Доверить свои чувства. Довериться человеку, которого полюбила… Так сложно… так нужно…».
Холл LME с первого взгляда ничем особо не впечатлил. Широкое пространство было предназначено, в основном, для гостей, и все самое интересное, явно скрывалось где-то за его пределами. Здесь же пахло представительно-деловой рутиной. Зная славу президента LME, Ник по-детски рассчитывал на что-то менее обыденное, впрочем, пресса могла раздуть нечто грандиозное и с пустого места.
- Здравствуйте, я бы хотел встретиться с господином Такарадой, - молодой человек равнодушно посмотрел на девушку за стойкой ресепшена. Та заинтересованно следила за ним с тех пор, как он вошел в двери, но теперь, усиленно делала вид, что занята бумагами, испытывая мужское терпение.
- Вам назначено? – выдержав театральную паузу, наконец, подняла полные очарования глаза брюнетка.
- Нет. Но это очень срочно! – Ник с удовольствием бы подыграл красотке в ее неторопливом флирте, но важная задача делала его нетерпеливым.
- Странно… - протянула девушка.
- Что мне срочно? – скрывая раздражение и не меняя делового тона, поинтересовался гость.
- Нет, что Вам не назначено… - пожала плечиком девица.
Ник вопросительно посмотрел на собеседницу.
- … Вы же в костюме, – неохотно пояснила само собой разумеющееся брюнетка.
Молодой человек с недоумением осмотрел себя. Джинсы, с которыми он успел уже сродниться за время поездки, слабо походили на представительную одежду, впрочем, как и новая, пусть только с утра купленная рубашка в неизменную клетку. «Это что? Юмор такой?», - Ник снова посмотрел на секретаря.
- Как Вас представить? – та уже взяла телефонную трубку и теперь щелкала пальцами по кнопкам.
- Николас Брукс.
- Здравствуйте, это ресепшен, - обратилась брюнетка к невидимому собеседнику, - здесь Николас Брукс к президенту по срочному делу… нет… понятно… а… - девушка, насторожившись, повернулась в сторону широкого коридора, - нет, спасибо, ничего передавать уже не надо.
Цокот копыт заставил Ника нервно оглянуться и посмотреть в том же направлении. Через мгновение из-за угла вывернула лошадь, неспешно несущая на себе седока. Мужчина неопределенно-средних лет, непринужденно сидевший в седле, спокойно и даже как-то по-царски оглядывал бедолаг, старающихся как можно быстрее оказаться поближе к стене. Явление приближалось. Ник, затаив дыхание, разглядывал наездника: величественная гордая осанка молодила его, как и строгий, властный, но, в то же время, немного детский взгляд. Однако в глубине прищуренных, охваченных морщинами глаз можно было заметить многолетний опыт, граничащий с мудростью, присущей старцам. Одет мужчина был, как и сам Ник, в джинсы и клетчатую рубашку, вот только на голове красовалась еще и широкая ковбойская шляпа.
- Это что, тут в норме вещей? – наконец, спросил шатен, когда лошадь вывезла своего седока в холл.
- Почти, - тихо ответила секретарь, явно наслаждаясь удивлением парня. - Господин президент! – громко обратилась она к явлению. – Это Николас Брукс. У него к Вам срочное дело.
Лошадь направилась прямиком на Ника.
- Николас Брукс? – президент ловко «припарковал» средство передвижения у стойки и с любопытством оглядел гостя.
- «Президент»? – тихо выдохнул Ник, стараясь справиться с удивлением.
Мужчина еще некоторое время задумчиво вглядывался в лицо Ника, как будто стараясь вспомнить старого знакомого, затем внезапно просветлел.
- Поехали ко мне в кабинет, мой мальчик. Я подвезу… - Такарада наклонился и протянул гостю руку.
- А пешком нельзя? – с надеждой спросил парень, недоверчиво оглядев _пока_ смирно стоящее животное.
- В последний раз предлагаю, - президент испытующе посмотрел на парня.
Ник вздохнул и, воспользовавшись предложенной рукой, неумело забрался на лошадь. «И вот что мне спокойно не скучалось? Дождался приключений на свою… - парень зажмурил глаза, - голову».
Когда слезы высохли, и интерес коллег иссяк, Кьеко осталась одна наедине со своими вязкими, еле перетекающими мыслями. Она неотрывно смотрела на площадку, где кипела работа, но все происходящее там стало для нее просто бессмысленным визуальным фоном. Приютившись на стуле, актриса, сама того не замечая, уже некоторое время сидела неподвижно, прижав к себе, как щит, колени. Она пыталась осмыслить то, что пережила, играя сцену. Тьма, одиночество, безысходность. Так глубоко до этого ей еще не приходилось нырять в эти чувства: ни в реальности, ни в роли. Она пыталась вновь коснуться их, принять, но каждый раз одергивала себя, чувствуя пропасть. «Интересно, а приходилось ли Тсуруге-сану испытывать что-то подобное? Заглядывать в пропасть?» Могами вспомнила пронзительно серые, как будто впитавшие боль в свой цвет, глаза. В груди защемило. «Приходилось... И он все еще боится соскользнуть опять во тьму. Боится, что что-то или кто-то может вновь столкнуть его в пропасть. Неужели поэтому он закрывается от всех своей маской? Из-за этого отгораживается фальшивой улыбкой всякий раз, когда что-то по-настоящему задевает его. А ведь он не раз пытался открыться мне, довериться. Я чувствовала это. Но почему не ценила попытки? А я… Закрыла свое сердце из-за... ерунды. Хотя, теперь оно стучит, вырываясь из груди при одной только мысли о нем. Если я боюсь, что меня снова бросят, то каково человеку, который, возможно, был совсем один?...» Кьеко сильнее прижала к себе ноги, стараясь почувствовать ускользающее тепло.
- Могами-сан, с Вами все в порядке? - до боли знакомый голос разбил оборону. Девушка вздрогнула и подняла глаза.
- Тсуруга-сан? - с трудом выдавила из себя Могами. Его настороженный, внимательный взгляд внезапно сменился холодным и отстраненным.
- Я вижу, Вы пришли в себя, добрый день, - официальная улыбка актера обожгла Кьеко. Видимо, что-то отразилось в ее взгляде, так как мужчина поспешил отойти, всем видом показывая, что разговор окончен.
- Тсуруга-сан, - актриса соскочила со стула, но успевшие онеметь ноги заставили ее сесть обратно. Рен обернулся и удивленно посмотрел на нее. Кьеко, поймав его взгляд, попыталась улыбнуться.
- Я просто хотела спросить, все ли с Вами в порядке - Вас так долго не было, - девушка старательно начала растирать онемевшие конечности, стараясь вернуть им чувствительность.
- Со мной все в порядке, - мужчина вернулся. - Вы можете встать?
Могами взялась за предложенную руку и поднялась.
- Ау! - сползающая от коленей к стопам судорога болезненно свела ноги, и девушка вновь оказалась на стуле.
- Вытяните ноги, - Рен присел на корточки.
- Тсуруга-сан... Вам же на площадку... - сквозь зубы процедила Кьеко.
- Сейчас перерыв, если Вы не заметили, у меня есть минут 10 - вытягивайте.
Последнее прозвучало, как приказ, и девушка подчинилась. Руки Рена, быстро растиравшие то одну, то другую ногу, облегчали боль, но чем легче Кьеко становилось, тем больше ей хотелось провалиться сквозь землю. Теперь она хорошо чувствовала и теплые руки мужчины, и любопытные взгляды наблюдателей.
- Смотрят же... - смущенно выдохнула Могами.
- Поздно спохватились. Все что хотели – они уже увидели, - спокойно произнес Тсуруга. - Так лучше? - он поднял голову на девушку.
Актриса, поставила стопы на пол.
- Да, спасибо.
- Интересно, почему Вы смущаетесь, когда я оказываю Вам медицинскую помощь в темном углу студии на глазах всего у пары коллег, но абсолютно спокойно реагируете, когда на всю страну Вас спрашивают об отношениях со мной во время совместного проживания?
Кьеко, распахнув глаза, удивленно посмотрела на мужчину. Тот горько усмехнулся, но затем, по привычке, отгородившись холодной, бесстрастной маской, встал и отвернулся к съемочной площадке. Сердце в груди болезненно екнуло, Могами стало вдруг до злости обидно...на собственную глупость, причинившую Рену боль.
- Потому что Каин Хилл был моим братом, - с нажимом ответила она, - и он всегда держал дистанцию, так или иначе, а сейчас... - Кьеко запнулась.
- Что сейчас? - серьезно посмотрел на девушку Тсуруга.
- А сейчас... - слова стали даваться все тяжелее, - я не знаю, как реагировать, когда меня касается человек, который мне не безразличен... - еле слышно закончила Могами.
Рен несколько мгновений ошарашено смотрел на Кьеко, боясь понять сказанное ею, а затем опустил голову вниз и закрыл глаза рукой.
Девушка замерла, боясь пошевелиться.
- Ну, в данной ситуации, - мягко произнес мужчина, - тебе стоило просто сидеть, не обращая ни на кого внимания... кроме меня, - Рен поднял голову.
Кьеко впервые увидела такую растрепанную, светлую и счастливую улыбку на его лице. И эта улыбка моментально стерла все ее страхи и сомнения, с легкостью согрев и успокоив.
- Тсуруга-сан, пожалуйста, приготовьтесь, - голос режиссера облетел площадку.
Рен вздохнул.
- И как мне сейчас играть? - рассеянно спросил Тсуруга. Он нежно улыбнулся Кьеко и пошел к съемочной площадке. - Мы еще не закончили разговор, – кинул мужчина уже через плечо.
Ник, начиная нервничать, следил за очередным клубком дыма, который, как и все его предшественники, медленно поднялся вверх и неохотно рассеялся, не достигнув потолка. Выпускающий их президент, откинувшись на спинку своего кресла, невидящим взглядом смотрел на стену, блуждая в своих мыслях. Казалось, он вообще забыл о присутствии в кабинете кого-то постороннего. Наконец сигарета была потушена.
- Значит, Вы приехали в Японию искать актеров для проекта своего отца? – вернулся к разговору президент LME.
- Да, - кивнул Ник. Он старался держаться уверенно, но это было сложно под тяжелым взглядом собеседника.
- Насколько я знаю, Джон Брукс давно занимается только продюсированием. Кто будет режиссером фильма?
Ник поерзал в кресле.
- Этот вопрос еще не решен окончательно, - уклончиво ответил он.
Такарада нахмурился.
- То есть Вы хотите забрать моих лучших актеров в Америку на неопределенный срок, на неопределенный проект, к неопределенному режиссеру. Даже речи быть не может, - жестко закончил он.
Николас растерянно посмотрел на президента, судорожно соображая, чем «крыть».
- Надеюсь, Вам есть, что еще сказать по делу, мистер Брукс. В противном случае, я вынужден буду попрощаться, - отчеканил, не меняя тона Такарада, - у меня еще есть незаконченные дела.
Впервые за долгое время молодой человек ощутил себя потерявшимся щенком. Удача, которой почему-то так нравилось идти рядом с ним, помогла Нику найти нужное в чужой стране, в чужом мире. Но теперь, похоже, спутница оставила его в одиночестве разбираться с хитрым японцем, съевшим на своем деле не одну собаку. Ник упустил что-то очень важное, и теперь все надежды катились к чертям. Парень вздохнул.
- Дело в том, что я буду режиссером, если смогу подобрать актеров и договорюсь с агентством. Последнее слово будет за моим отцом, но я…
- Понятно, - властно прервал его Такарада. – Тогда, молодой человек, Вы ни с того и не так начали. Запомните, никто и никогда не должен знать, в чем Вы не уверены. Сюда Вы пришли, как режиссер, а не сын Джона Брукса, вот и ведите себя, как режиссер. Вы пришли нанять моих актеров, так уговорите меня, - президент усмехнулся. - Меня не интересует предложение чьего бы то ни было сына, но меня может заинтересовать предложение пусть юного, но знающего свою цель режиссера.
Ник неуверенно кивнул и вопросительно посмотрел на президента.
Лори улыбнулся.
- Итак, господин режиссер?
Ник, ухватившийся за последний шанс, как тонущий за проплывающее мимо бревно, быстро взял себя в руки. Приосанившись, он мягко и по-деловому улыбнулся.
- Президент Такарада, я хочу, чтобы Ваши актеры играли в моем фильме. Я планирую доработать сценарий под них, поэтому сейчас могу предоставить Вам только рабочую версию. Основную идею фильма я Вам уже изложил… и да, я убежден, что добьюсь успеха.
- Еще козыри? – лукаво спросил Лори.
- Хмм.. – на сомнения не было и пары секунд. – В фильме Тсуруга-сан и Могами-сан будут играть семейную пару, и я думаю, что… это позитивно скажется на их отношениях, - подобрал слова Ник.
Ставка была сделана.
- Неплохо, - кивнул Такарада, доставая из коробки сигару.
Ник, предвкушая дымную пытку, мысленно взвыл. Однако президент, помяв сигару в руках, замер и насмешливо посмотрел на парня.
- Не делайте такое лицо, молодой человек. Терпение – очень важное качество для режиссера.
Николас бесшумно выдохнул, смирившись с очередным испытанием.
- Я принимаю Ваше предложение, - неожиданно произнес президент, закуривая. – Однако, я могу передумать, если через месяц я не получу окончательный сценарий фильма. И, конечно же, я оставляю право отказа за актерами. Желаю Вам удачи.
- Йесс! – подскочил с места Ник и, тут же, наткнулся на осуждающий взгляд. – То есть, - умерил ликование молодой человек, - большое спасибо. Через месяц на Вашем столе будет лежать сценарий.
Как только дверь за молодым дарованием закрылась, Лори оживился. Он, моментом положил сигару в пепельницу и схватил телефонную трубку. Быстро пробежавшись пальцами по кнопкам, он нетерпеливо крутанулся в кресле, ожидая ответа.
- Джон, добрый… ммм… вечер, это Лори. Давно тебя не слышал, друг мой. Как ты думаешь, почему я тебе звоню? – Такарада с предвкушением улыбнулся. – Да, он только что ушел. Тебе интересно? – Лори, получив положительный ответ, выдержал секундную паузу. – Тогда мучайся от любопытства, о, жестокий родитель, потому что я тебе ничего не скажу, - на этом президент радостно отсоединился, а на его лице расплылась самодовольная, блаженная улыбка.
Съемочный день подходил к концу. Могами сцена за сценой все легче принимала образ и по-хозяйски осваивалась в нем. «Призрак», казалось, наелся до отвала и сдался Кьеко в руки. Образ перестал отнимать силы, а удачные дубли и похвала режиссера все больше воодушевляли. Однако, стоило Могами выйти из роли, как она тут же наталкивалась на мягкий, внимательный взгляд Рена. Смотря ему в глаза, ей хотелось если не провалиться сквозь землю, то хотя бы растаять на месте. Не зная, как реагировать на внимание мужчины, рыжеволосая снова зарывалась в актерское мастерство. Она не жалела о своем признании, но справиться без роли со сковывающим смущением не могла.
Работа для Кьеко закончилась, и она, попрощавшись со всеми, заторопилась в раздевалку. Убедив себя в том, что поговорить с Реном она еще успеет, и сейчас ее ждут дела, Могами шмыгнула за дверь зала в коридор. Не успела она поклониться охраннику и пройти пару шагов, как следом вышел Тсуруга.
- Могами-сан, Вы спешите? - обращение было привычным, но почему-то резануло актрисе слух.
Вздрогнув, Кьеко обернулась.
- Да, простите.
- У Вас еще работа сегодня? – уточнил актер.
- Нет, Ник сегодня улетает - я обещала проводить его, - начиная нервничать, ответила Могами.
- Я могу довезти Вас и вашего друга до аэропорта, если Вы немного подождете. У меня осталась последняя короткая сцена, - серьезный, упрямый взгляд говорил о том, что спорить бесполезно, но Кьеко все же попыталась:
- Не стоит беспокоиться…
- Стоит, - поставил точку Рен и, не дав Могами возможности еще что-то возразить, скрылся за дверью.
Кьеко вздохнула, осознав, что теперь ей деваться некуда. Поймав любопытный взгляд охранника, она еще раз попрощалась с ним и ушла в гримерную.
Шифоновое платье заняло свое место на вешалке. Кьеко, улыбнувшись, провела по нему рукой. Теперь это был не просто костюм для съемок, с ним было связано что-то тревожное, но дорогое сердцу. Одевшись, актриса еще раз взглянула на него и, невольно переведя взгляд на часы на стене, охнула. Взяв из сумки мобильный телефон, она быстро нашла нужный номер и нажала на дозвон.
- Алло, Ник, это Кьеко. Ты сейчас где?
- Привет, - радостно ответил собеседник, - хороший вопрос.
- Ты потерялся? – настороженно спросила девушка.
- Не то чтобы… Не волнуйся, сейчас найдусь. Ты освободилась?
- Да, я сейчас жду Тсуругу-сана, он сказал, что подвезет.
- Угу, значит все прошло хорошо?
- Наверно, - вздохнула Кьеко, - я сама еще не знаю.
- Ты призналась? – в голосе послышалось любопытство.
Могами залилась краской.
- В общем, да… отчасти… - запинаясь, ответила девушка.
- Интересная формулировка, - ехидно заметил парень. – Значит так, я, судя по карте, не так далеко от тебя. Минут через 15, надеюсь, буду около студии.
- Это замечательно, – с облегчением сказала актриса.
- Радуешься, что наедине с ним не останешься? - догадался Ник.
- И вовсе нет! – обиделась больше сама на себя девушка.
- Да?.. Хм… о, в другой стороне, интересное здание… я еще успею посмотреть…
- Ниик, - угрожающе протянула рыжеволосая.
- Да-да, я понимаю, что ты просто за меня волнуешься. Вдруг, я и, правда, потеряюсь, да? - из трубки донесся смех. - Ладно, скоро буду.
Кьеко, сев на стул, положила телефон обратно в сумку, и задумчиво посмотрела куда-то сквозь стену. «И вовсе я не боюсь остаться с ним наедине. Просто, я не знаю, что ему сказать. А если он прямо спросит, что я к нему чувствую? Я еще сама до конца не разобралась». Кьеко вспомнились дни, когда Тсуруга сводил к минимуму все общение, когда вместо нормального разговора, она лишь слышала короткие ответы на свои вопросы, когда ей так не хватало его внимания. Холодные, неприятные воспоминания закрыл теплый, нежный взгляд Рена, его улыбка после признания. «Представь, какого тебе будет, если завтра Тсуруга явится с новой пассией, а с тобой и поздороваться забудет?» Кьеко нахмурилась: «Да что же эта фраза так ко мне привязалась? Неужели мне будет так неприятно? Но я же не считаю его своим? Ну и что, что у него кто-то появится? – в груди ощутимо кольнуло, заставляя девушку признать свои чувства. - Я привязалась к нему, мне приятно его внимание… даже эти смущающие взгляды, - Кьеко схватилась за голову. – Да, он мне нравится, но я же не могла вот так без оглядки влюбиться?.. Да что же со мной?! И когда он касался меня, и когда смотрел… А Тсуруга-сан? Ведь я же ему тоже не безразлична? Не зря же Ник говорил… Но у меня не модельная внешность и…» Могами подняла голову и посмотрела на себя в зеркало. Мысли разлетелись по углам, когда актриса увидела не стертый макияж на своем лице. «Да уж, красотка», - удрученно заметила девушка. Оставив все размышления на неопределенное потом, актриса занялась приведением себя в порядок. Когда Кьеко, наконец, закончила и собрала все вещи, в дверь постучали.
- Могами-сан, Вы готовы? – Кьеко легко узнала голос Тсуруги-сана.
Схватив сумку и плащ, она вылетела за дверь.
Длинный коридор, изгибающийся не хуже лабиринта, наконец-то вывел к проходной. Рен, покосился на своего менеджера. Тот, продолжая на ходу листать свою записную книжку, усиленно делал вид, что пребывает на другой планете. Кьеко же, все еще прячась где-то за его плечом, похоже, делала вид, что находится еще дальше. За всю дорогу инопланетяне не проронили ни слова.
- Рен, вечерняя встреча… - Яширо, лукаво посмотрел на подопечного и прочистил горло, - отменилась. Режиссер сказал, что изменения в сценарии можно будет обсудить на следующей неделе. На сегодня у тебя работы больше нет.
Актер поймал себя на мысли, что звук шагов, все же был лучше.
- Вам нужно было на встречу? – встревожено уточнила Кьеко, все же высунувшись из окопа.
- Ее отменили еще утром, - Рен, отгородившись улыбкой, внимательно посмотрел на Юки.
- Да-да, я просто напомнил, - среагировал менеджер.
- А что с Вашим горлом, Яширо-сан? – спросила актриса.
- О, ничего особенного, Кьеко-чан, но спасибо за беспокойство.
Мужчины пропустили девушку вперед, а затем сами, один за другим, прошли мимо поста охраны.
- Вы сейчас в аэропорт Нарита? – сменил тему Юки.
- Да, - кивнула Кьеко.
- Рен, не потеряй там Кьеко, - Яширо вновь хитро посмотрел на Тсуругу, - там много народу.
Рен, послав тяжелый, прибивающий к полу взгляд своему менеджеру, мысленно сосчитал до десяти: жизнь Юки висела на волоске.
- Не волнуйтесь, Яширо-сан, - с улыбкой ответила актриса, - никуда я не денусь.
Тсуруга, открыв для Кьеко дверь на улицу, усмехнулся.
- Тогда до завтра, - выйдя за парочкой на свежий воздух, сказал Юки.
- До завтра, Яширо-сан.
- До завтра, - лучезарно-демонически улыбнулся Рен.
День выдался для Рена тяжелым. Проворочавшись полночи, актер еще и подскочил ни свет, ни заря. Не найдя себе занятия, он решил раньше выехать на работу, но по пути попался не проснувшийся автолюбитель, решивший на светофоре с горочки скатиться вниз – пока оформляли ДТП, время убежало. Позвонив Яширо, чтобы тот предупредил режиссера и добирался сам, актер рванул напрямую на съемки, но попал в пробку. Не успел он появиться на площадке, как сам того не ожидая, выбил из любимой зазнобы признание. Впрочем, «не безразличен» в исполнении Кьеко, могло означать что угодно: кот в подъезде ей тоже мог быть «не безразличен». Хотя, наблюдая на рыжей, Рен уже даже не сомневался, что слова прозвучали во вполне традиционном смысле, так как девушка вдруг начала отводить глаза и сбегать без оглядки. Когда Рен решил ее, наконец, догнать, оказалось, что спешит она к своему ненаглядному другу. Но! О, радость: чтобы его проводить. Такое событие Тсуруга просто не мог пропустить – Ника домой Рен готов был отправить хоть багажом в чемодане, хоть по почте. Дело оставалось за малым: отменить очередную бестолковую встречу с режиссером, быстро разделаться с последней сценой и переодеться. Встречей занялся Яширо, со сценой проблем не было, но переодевание потрепало нервы: Юки, уже успевший к тому моменту все отменить, начал сыпать намеками и идиотскими комментариями. Актер в спешке большинство из них просто достойно проигнорировал. Но менеджер не сдался, помолчав некоторое время, он зашел на следующий круг, только уже в присутствии Кьеко… осталось только порадоваться, что он ушел домой живой. Профессиональная выдержка, закаленная годами, не сломалась. А теперь…
- Добрый вечер…
- Добрый, - теперь Рен даже позволил себе улыбнуться и поздороваться с отбывающим в далекие дали другом Могами.
- Привет, ты как раз во время, - просияла Кьеко, увидев Ника.
Рен, обойдя парочку, направился к машине.
@темы: творчество, skip beat, фанфики
-
-
01.12.2011 в 23:51Прелесть очаровательная, без сомнения. И я даже рада, что прочитала все написанное только сейчас, потому что не пришлось маяться подозрениями, что Ник тут неспроста. И я рада, что все так объяснилось так логично и без вмешательства музыкальных инструметов))
очень жду продолжения... прям как Рен, которому не терпится Ника в самолет запихнуть и с Кьеко наедине остаться)))
-
-
11.12.2011 в 02:21Обещаю скоро запихнуть-таки Ника на самолет
-
-
11.12.2011 в 03:29в сочетании с твоей подписью под ником многозначительно звучит.