2. Сны наяву.
2. Сны наяву.
Кьеко вскочила от навязчивого звона будильника. Ошарашено глядя на него, актриса поняла, что звенел он уже не в первый раз, поэтому времени на сборы осталось крайне мало.
По дороге в ванну она попыталась прийти в себя. «Что за странный сон? Помню, меня что-то сильно волновало, но как-то не так…» Подойдя к зеркалу, Могами невольно коснулась губ. Сон, не заставив себя ждать, ярким воспоминанием обрушился на голову девушке. Кьеко от нахлынувших чувств забыла, как дышать, а отражение как-то подозрительно покраснело.
- А-а-а-а! – Кьеко обхватила голову руками и села на корточки, - Как это вообще могло мне присниться?! Тсуруга-сан, простите меня, простите! – перед глазами появился семпай в желтой форме LME и улыбнулся, как мальчишка. – Хватит! Что со мной вообще творится?! – маленькие кулачки больно прошлись по собственной голове.
Как ни странно, терапия подействовала, и актриса взяла себя в руки. Растащив собственные мысли по углам, она сосредоточилась на водных процедурах.
Но как бы актриса не старалась, мысленная тишина, осажденная многочисленными покушенцами, долго не продержалась. Оборона треснула под натиском врага. Выставленная на стол чашка с ароматным кофе жалостно звякнула, когда рядом с ней резко приземлилась девичья голова. Впрочем, хозяйская молчаливая попытка убиться головой об стол была однократной, поэтому вскоре чашка спокойно исполняла свой чашечный долг, поя свою любимую владелицу утренним напитком, еще даже не успевшим остыть.
«И этот урод, Шотаро, - пыталась найти для себя спасение Кьеко, - Почему он вечно все портит! Портит… Да о чем я?... Этот сон… Тсуруга Рен был такой красивый… Шотаро, Шотаро… А, да, Канае была моей начальницей…», - Могами обессилено прижалась головой к входной двери своей новой квартиры. Она уже была полностью одета и даже обута. Сумка, в которую все-таки были собраны необходимые вещи, висела на плече, а картонный пакет, забитый приготовленным шоколадом, ощутимо тянул руку. Тем не менее, ощущение приближающегося конца света не отступало. Видимо потому, что внизу уже ожидала машина семпая, с семпаем же внутри, соответственно.
День Святого Валентина не был для Рена самым радостным событием года. Нервозное ожидание не давало покоя, отчего мужчина чувствовал себя идиотом. Единственное, что приносило слегка ощутимую радость – странно зацепившийся за сознание сон, не желавший таять в небытие, как все его предыдущие собратья. Его легкая романтика казалась чужой, но всепоглощающей и непреодолимой. Видения, то и дело поднимающиеся перед глазами были похожи на порыв прохладного ветра, струящегося по лицу.
Тсуруга, посмотрев на свои руки на руле, опустил голову…
… и запустил руку в волосы, взъерошив их.
Яширо сочувствующе посмотрел на друга.
- Юки, знаешь я… - сквозь стекло автобуса, служившего, своего рода, гримерной, виднелась зеленая трава футбольного поля.
- Ты перестал бегать и понял, что влюблен? – Яширо закатил глаза.
- Нет… я… не спрашивай меня, ладно? – Рен, стоявший в проходе, плюхнулся на сидение и, развернувшись, прислонился головой к спинке. На лице расползлась улыбка.
- Как будто это я начал, - Яширо протер футболкой очки и вернул их на место.
- Чему ты улыбаешься, Рен? – голос был тот же, но реальность другая.
Видение рассеялось, вновь явив автомобиль и менеджера на соседнем кресле.
«Странно все это», - мелькнуло в голове актера.
- Ты сам улыбаешься все утро, я тоже имею право на приятные мысли, - повернулся к соседу Тсуруга.
- Ну, мне снился забавный сон, вот и все, - Юки снял очки, протер их и вернул на место.
Глаза Рена подозрительно вцепились в Яширо. Однако, оставив все совпадения любительнице сказок и фантазий Могами-сан, он только хмыкнул и отвернулся.
- Что-то с тобой сегодня определенно не так. Гадаешь о вкусе шоколада Кьеко-чан? – шутка оригинальностью не страдала.
- Это Вам. Он с миндалем. Не волнуйтесь, не как в прошлом году, - мягкая, притягательная, трепетная улыбка коснулась отчаянно карих глаз.
- Мин-даль…
- Это ставка? – хихикнул Яширо.
От продолжения бессмысленного разговора мужчин спасла вышедшая из дома Кьеко. Похожая на взъерошенного воробья, актриса растерянно озиралась по сторонам, в упор не замечая припаркованную «под носом» машину семпая.
Выйдя из автомобиля, Рен подошел к девушке. Чуть не подпрыгнув от неожиданности, она уперла в него изучающий взгляд, затем, опомнившись, все-таки поздоровалась.
- Доброе утро, Тсуруга-сан, - вежливо поклонилась она, отчего сумка соскользнула с плеча в сложенные спереди руки и столкнулась с шуршащим пакетом.
Недоуменно посмотрев на актрису, Рен ответил на приветствие и, забрав все из ее рук, проводил к машине. Вернувшись на водительское место, он бросил взгляд через зеркало заднего вида, на него смотрели два испуганных светло-карих глаза.
«Так, и что я сделал? Как-то это пугает с утра пораньше».
Порш мягко двинулся с места.
- Могами-сан, как спалось? – дернул же кто-то за язык Яширо.
- Нор-нормально, - заикаясь, выдавила из себя актриса.
- А мне сегодня снилось, что я был актером, - торжественно заявил Юки, найдя, как ему показалось, нужного слушателя.
Ошарашенная актриса открыла рот, но потом, поймав взгляд Рена, закрыла и снова залилась краской.
Гнетущую тишину нарушило включенное Тсуругой радио. То, что оно вообще имеется у актера в машине, попутчики подозревали, но слышали впервые.
Переступами добравшись до студии, автомобиль мягко затормозил у обочины. Рен предусмотрительно убавил музыку.
- Тсуруга-сан, - Кьеко завозилась с пакетом, - вряд ли мы увидимся еще сегодня, поэтому… - на свет появилась довольно большая коробка, аккуратно перевязанная лентой, - это Вам. Обещайте, что откроете в обед.
Актер, неудобно вывернувшись, забрал подарок.
- Спасибо, Могами-сан, - он перехватил смущенный взгляд девушки.
- А это Вам, Яширо-сан, - коробочка меньших размеров появилась у локтя менеджера.
- Спасибо, Кьеко-чан, - мужчина засветился от радости. Пусть дружеское, но внимание девушки в такой день было ему приятно.
- Тсуруга-сан, спасибо, что подвезли. Удачного Вам дня. Я пошла.
Девушка, закрыв дверцу автомобиля, направилась к входу в здание.
Рен, проводив ее взглядом, передал коробку Яширо и, оглядев зеркала, осторожно вывернул в соседний ряд.
- Даже не откроешь? – лукаво взглянул на актера Юки.
- В обед, - отрезал молодой человек, изображая усиленное внимание к дороге.
- Признайся, ты надеялся на что-то большее, чем просто протянутый подарок с заднего сидения, - не унимался Яширо.
- Нет, - Рен вздохнул, - не надеялся, - врать самому себе было неприятно.
На соседнем сидении зашуршала обертка.
- Рен, а ты на чей шоколад ставку делал? – усмехнулся менеджер, - Если на мой, то попадание 100% - миндаль.
Молодой человек за рулем чуть дернулся и скосил глаза. Менеджер довольно хомячил конфеты.
- Вкусно. Хочешь попробовать? – он протянул коробочку с конфетами водителю.
- Нет, спасибо, я не люблю сладкое, - не меняя выражения лица, ответил актер.
«А ведь во сне я не успел попробовать ее шоколад, - лирический лад упрямо возвращался в настроение, - а жаль».
- Ну, это же ею приготовленное сладкое, - возвратив себе «под нос» свой подарок, Юки присматривал следующую жертву.
- Давай, - протянул руку Рен, мысленно готовясь к обозу насмешек и неуместных шуток.
- Держи, - конфета перекочевала из коробки к Тсуруге.
Как ни странно, комментариев не последовало. Быстро закинув за щеку шоколад, пока тот не оставил своих следов, Рен вернул руку на руль.
Темный шоколад медленно таял во рту, отчего-то даря сладко-горькие ощущения всему телу. Волнами растекающееся тепло обжигало душу.
«Похоже на мои к ней чувства, - скользнула мысль, - вот только их нельзя запить водой».
Память легкими штрихами нарисовала нежный взгляд любимых глаз, отчего сердце предательски екнуло. Почему-то захотелось развернуть машину и рвануть к Кьеко, чтобы заглянуть в эти самые светло-карие глаза, но движение было плотным, да и двойная сплошная не разрешала разворот, а еще на работу опаздывать было не солидно. Так что, не складывалось желаемое, как не крути. Снова. В очередной раз…
Думать, что в LME 14-ого февраля все будет тихо и спокойно, мог только зеленый новичок, проработавший всего пару дней. Опытные же сотрудники потихоньку молились, чтобы их не накрыло с головой волной безмерной президентской любви и не завалило очередной декорацией в форме сердца или крыльев ангела. Однако, в этом году сюрприз ждал всех. С самого утра агентство заполонили грузчики со стендами. Вопреки всем ожиданиям, на них были огромные пейзажи. Фотографии поражали своим разнообразием, красочным великолепием и… размерами. Вернисаж пугающими темпами разворачивался в нечто грандиозное, поэтому вопрос о том, кто организатор импровизированной выставки, отпадал сам собой.
Рен задумчиво оглядел холл агентства. «Сегодня все не с той ноги встали или, может, это индивидуальные марсианские циклоны?» Дернув за собой застывшего с открытым ртом Яширо, актер отправился к лифту. Пока ноги сами несли по хорошо выученному маршруту, мимо проплывали песчаные дюны, скалистые хребты, водопады, виды и панорамы разных городов мира. «Париж, Москва, Лондон», - играл сам с собой в «угадайку» молодой человек. Преодолевая последние шаги, до нужной двери, Рен заметил, что та приоткрылась. Чуть высунувшийся из-за нее глава актерского отделения опасливо оглядывался по сторонам.
- Савара-сан, доброе утро, - вежливо поздоровался актер, подойдя вплотную к мужчине.
- А! – подскочил на месте брюнет, - это ты, Рен! Уфф!
- Да, я по поводу командировки, Вы заняты? – спросил Тсуруга, глядя, как его собеседник растеряно, раз за разом, обводит глазами пространство коридора.
- Нет-нет, проходи!
Впустив молодого человека и его менеджера в кабинет, Савара плотно захлопнул дверь и тоскливо вздохнул.
- А что здесь происходит? – решил все-таки поинтересоваться актер.
- «Кругосветное путешествие», - глава отдела, скопировав бравый тон, процитировал всем известную личность. Затем, еще раз вздохнув, решил пожаловаться:
- Бухгалтерия уже похожа на племя Тумба-юмба, мы все еще ждем приговора. А все какой-то сон…
Представив главного бухгалтера LME комплекции «три Такарады в ширь и антресоль сверху» в набедренной повязке, Рен еле удержал холодное выражение лица и покосился на Яширо. Тот, покраснев от натуги, внезапно решил изучить соседнюю стену, на которой постеры не менялись уже года два.
- Ну, так по поводу командировки, - Савара сел за свой письменный стол и, пробежавшись глазами по разложенным перед ним бумагам, нашел нужную стопку, - летишь завтра, с самого утра, предварительно возвращаешься в тот же день, вот контракт с копиями, вот план мероприятия.
Заветная стопка по частям переехала в руки к Рену.
- А, спасибо… - актер оглядел макулатуру.
- За суточными в африканское крыло, не встреть Такараду, удачно тебе слетать, - закончил глава.
- Да, спасибо.
Как ни крути, а есть в этой жизни неизбежное.
- Президент, Вы действительно думаете, что это нормально для известного актера появляться в подобном на улицах города? - Рен то и дело возвращался на место сползающую улыбку.
- Конечно, мальчик мой, в этом ходили все мужчины Шотландии, - Лори завершающим штрихом пристроил берет с помпоном на голову актера.
- Но мы в современном Токио, а у меня через 2 часа интервью… да и не лето на улице – поддувает, - молодой человек неловко переступил с ноги на ногу, снова ощутив прохладу в непривычных местах.
- Зато глянь, как смотрится, - Такарада развернул Тсуругу к зеркалу, куда он сам повернуться откровенно боялся.
Молодой человек медленно прошелся взглядом по собственному отражению, все больше мрачнея. Под накинутым через плечо пледом виднелся черный расшитый пиджак, ниже находилась клетчатая юбка до колена, с болтающимся на ней мохнатым кошельком. На ногах красовались высокие белые гольфы, как у школьниц, а завершали вид классические мужские ботинки: мокасин нужного размера не нашлось.
- Знаешь, тебе очень идет килт, - радовался, как ребенок президент.
- Я понял, меня просто забыли разбудить сегодня… - актер прикрыл глаза рукой, явно пытаясь срочно проснуться где-то в другом месте, - я еще сплю.
- Даже не надейся, - весело успокоил его Такарада.
- Яаа-шии-рооо, - протянул Рен сквозь зубы, смертоносно оскалившись, - теперь, когда ты пришел в себя и перестал кататься по полу, не мог бы ты припомнить самый безлюдный магазин мужской одежды в Токио, - актер отчеканил каждое слово.
Юки, пытаясь восстановить сбитое истеричным хохотом дыхание, кивнул. Говорить он был еще не в состоянии.
- Кстати, - Тсуруга чуть наклонился к уху менеджера, - еще раз спросишь, где я оставил свою волынку, и это будет последний твой День Святого Валентина.
Мария, влетев домой, моментально побежала на второй этаж. Преодолев все коридоры, она распахнула дверь в свою комнату. Карты на радость девочке лежали на месте. Отдышавшись, она зашла и закрыла за собой дверь.
В школу девочку с утра уволокли еще толком не проснувшуюся, времени, во всем разобраться, у нее не было. Но постепенно, за полдня, странный сон вытеснил из головы все, что только мог. Думать ни о чем другом уже не получалось.
Странное видение соединяло в себе несколько параллельных действий, как будто разные судьбы нитями где-то свисали сами по себе, где-то переплетались, иногда образовывая сложные узелки, где-то чуть цеплялись и вновь расходились. Восстанавливать в памяти такое было тяжело, но пока Мария спала – ей было все предельно понятно. Сны, множество снов в одном, чужие сны. В местах, где эти тонкие потоки соединялись, можно было «пересесть», как в метро, и увидеть мир уже другими глазами. Разные состояния, настроения. Но… не те характеры. Во сне девочку это не волновало, но теперь стало главным вопросом дня: почему люди во сне, так похожие на реальных, были «искажены»?
Школьница скинула рюкзак со спины и, поставив перед собой, расстегнула. Из рюкзака на пол рядом с картами посыпались тетрадочные отрывки и разрозненные листочки. Все они были исписаны наскоро сделанными заметками, приходившими воспоминаниями и мыслями сегодняшнего дня.
Собрав записи в неровную стопку, девочка быстро пробежалась по ним глазами. В отличие от кристально ясного сна, мысли и образы в заметках были хаотичными и несвязными. Взгляд снова притянул расклад.
«А ведь они лежат не так, как я их оставляла, - Мария, наконец, заметила чужое вмешательство. – Но ведь карты тех, кто «изменился» лежат ровно, в отличие от остальных». Девочка снова пробежалась глазами по пасьянсу. Что-то упорно ускользало от ее внимания. «Туз», - взгляд остановился на карте, лежавшей около огарка: та была сдвинута. «Значит…», - мысль пока еще туманно формировалась, ища подтверждения. Мария быстро нашла карты, что были повернуты так же, как и «козырь», а затем сверилась с растрепанным дневником, все еще зажатым в руке. «Это оно! Сходится».
Стук в дверь заставил Марию вынырнуть из размышлений.
- Такарада-сан, Ваш обед готов, - послышалось из-за двери.
- Я уезжаю обедать к дедушке, - попыталась снова сосредоточиться на собственных догадках белокурая.
- Но, мисс… Вас уже ждет учитель музыки, - жалобно уговаривал голос передумать.
«Опять будут морали читать, если уеду, но хуже…» В голове всплыл образ Онии-чан. Ее огромные грустные глаза взывали к совести. «Мне сказали, ты сбежала от учителя, Мария-чан… Почему? Ведь это так здорово иметь возможность учиться, узнавать что-то новое, совершенствоваться…»
- Агыр… - злилась сама на себя маленькая принцесса, пытаясь вытряхнуть «сестричку» из своей головы. Все было бесполезно – совесть уже успела проснуться. Вскочив, Такарада открыла дверь и посмотрела на вздрогнувшую гувернантку.
- Хорошо, но я поеду сразу после урока.
- Но, Такарада-сан, потом у Вас еще…
- Тогда, я поеду прямо сейчас, - во взгляде дьяволенка искрилась хитрость Вселенной.
Гувернантка вздохнула.
- Хорошо, мисс. После урока музыки Вас будет ждать машина, - та поклонилась и ушла.
Сделка с совестью прошла успешно. Хотя, девочка хорошо понимала, что с «сестрой» было бы договориться куда сложнее.
Поднявшись по эскалатору, Мария оглядела поглотившую LME выставку. «Он в турагентство играет?», - с ходу предположила она. Взгляд выхватил медленно передвигающееся столпотворение.
- Дедушка! – крикнула девочка как можно громче.
К слову, не заметить президента было сложно. «Капитан» покинул свой корабль, но вместе с ним «сошла на берег» и вся его матросно-полосатая команда. И хотя косплей сегодня был явлением повсеместным, команда с ее предводителем выделялись на фоне спешащих прочь от них служащих.
- О, Мария, а ты что тут делаешь? – Такарада грозно посмотрел на подбежавшую внучку.
- Ну, я… А у тебя тут что? – глазах подрастающей актрисы с усиленным вниманием оглядывали стенды.
- Я путешествую, хочешь со мной? – попался в ловушку Такарада-старший-по-возрасту.
- Конечно! – «значит путешествие, как и во сне», - капитан, а в какой стране «Love me»?
- Хочешь в Грецию? – оживился еще сильнее глава LME.
- Очень, - кивнула Мария.
Среди «греков» девочка с легкостью отыскала сидящую за столом Амалию. Заглянув через покрытое простыней плечо, Мария увидела лежащую перед актрисой книжку. «Основы звездного менеджмента», - прочитала она на полях.
- А! Мария-сан, - дернулась от неожиданности зачитавшаяся девушка, - а что Вы тут делаете? – ее руки поспешно накрыли открытые страницы.
- Путешествую! – легкомысленно бросила наследница LME, ринувшись обратно к двери.
- Дедушка, а где Онии-чан? – девочка нашла «капитана» в кальянной, устроенной на территории какой-то очередной «страны».
- У нее сегодня съемка, - оторвался от дымных дум Такарада.
- Ясно, - разочарованно протянуло белокурое создание, плюхаясь на подушки спиной к президенту.
Догадка уже сложилась в голове, а детское сознание, тайно еще верившее в чудеса, не требовало ей подтверждение, однако, встретиться с кем-нибудь еще из «пасьянсной» компании Марии все же хотелось. С Кьеко, Реном или, по крайней мере, с Яширо.
- А где Рен?
- Тебе, правда, интересно? – удивился Яширо.
- Да, мне это нужно для этюда по актерскому, - выдала придуманную по дороге «легенду» Мария.
- О, ясно… Интересная тема, но зачем тебе МОЙ сон? – ясно, как раз, менеджеру ничего не было.
- Не хотите рассказывать? Так и знала! – надула щеки и отвернулась девочка. С родственниками такой трюк давно не срабатывал, но в данной ситуации стоило попробовать.
- Нет-нет, конечно, я тебе все расскажу! – спохватился мужчина, «попавшись на удочку».
- Вот и отлично! – поспешила порадоваться своему успеху Такарада.
Юки подозрительно посмотрел на мигом засиявшую улыбку победителя на лице девочки, но решил, ни о чем больше не спрашивать. В конце концов, он с самого утра пытался хоть с кем-нибудь поделиться впечатлениями. Сон застрял поперек души, не желая куда-нибудь двигаться.
- Хорошо, только давай выйдем из студии, а то мы можем помешать съемке, - менеджер кивнул в сторону позировавшего на фотокамеры Рена.
Коридор студии был длинным, гулким и пустым. Присесть можно было разве что на оставленные монтажниками части декораций, но ни Яширо, ни Мария не рискнули проверять их на прочность. Немного подумав, Юки просто прислонился плечом к ближайшей стенке и начал рассказывать.
- А почему Вы не стали актером? – дослушав рассказ, спросила, нахмурившись Мария.
- Ну, - Юки замялся, формулируя ответ, - актеры вечно должны меняться, что-то играть. Несмотря на то, что мне интересно актерское мастерство, я больше люблю стабильность и расчет. Жить, как на вулкане – не для меня, - улыбка мужчины не дотянулась до его глаз.
- Ладно, я побежала, - сорвалась с места девочка.
- Подожди, - менеджер недоуменно посмотрел на засверкавшие пятки и повысил голос, - Рен скоро закончит, ты его не подождешь?
- Нет, мне нужно на урок, - на бегу прокричала Такарада, исчезая из вида.
Одно, цепляясь за другое, безвозвратно съедало время. Только ближе к ночи Мария снова была предоставлена сама себе. Сев перед зажженной свечой, ребенок задумчиво посмотрел на пламя. «Все-таки странные эти взрослые. То врут сами себе, то сожалеют о чем-то, даже не попытавшись изменить ситуацию. Почему нельзя просто делать то, что хочется? Как кощей над златом, чахнут над своими желаниями. Прячутся и делают все не так. Они даже себя не слышат, не то, что других. Но все же - просто, очень просто. Как им это объяснить? – девочка посмотрела на лежащую под рукой колоду. – Если они видят мои сны, то нужно…»